Многоточие

— Ну конечно, простила, Эдуард! Сердце любой женщины растаяло бы после вашего рассказа о мучительных поисках, бессонных ночах, отчаянии и сомнении. Мое — не исключение. Успокойтесь, вы прощены!

— Спасибо, Валентина!

Эдуард с признательностью поцеловал обе руки Тины, а затем неожиданно серьезным тоном сказал:

— Валентина, я искал вас не только для того, чтобы извиниться. Я хочу…

— … пригласить курортную знакомую в ресторан! — весело завершила начатую фразу Тина.

— А как вы угадали? — озорно сверкнул глазами Эдуард. — Действительно, я заказал столик в ресторане и собирался пригласить вас на ужин. Про пасодобль тоже не забыл! Он обязательно будет исполнен для вас, Валентина. Но сказать я хотел не об этом. О другом…

Эдуард проницательно посмотрел в глаза Тины и продолжил:

— Понимаете, Валентина, я думал, что никогда ни одной женщине не скажу то, что собираюсь сказать вам.

Он сделал паузу и решительно произнес:

— Валентина, выходите за меня замуж.

Удивленная его неожиданными словами, Валентина застыла. Потом отвернулась, устремив взгляд куда-то за окно. Когда она снова обратила к Эдуарду свое лицо, он понял по выражению ее серых глаз, что ни к какому ответу Валентина не готова. Эдуард мягко улыбнулся и спокойно спросил:

— Так как вы решили, Валентина? Отправляемся в ресторан?

Она перевела затаенное дыхание и весело согласилась:

— Отправляемся! Опять пропустить такое зрелище, как пасодобль, было бы непростительной глупостью с моей стороны!

Тина вернулась домой довольно поздно. У нее было самое беззаботное и радостное настроение. Вечер, проведенный с Эдуардом, оказался настолько приятным для обоих, что они договорились встретиться на следующий день.

Тина разделась, приняла душ и легла в постель. Слова Эдуарда о том, что он ее разыскивал, не явились для Тины неожиданными. Вера позвонила и сообщила ей об этом сразу же после встречи с Эдуардом.

К счастью, Вера, как выяснилось, могла пока продолжать консервативное лечение. Вот уже третий месяц она жила на побережье. Вацлав снял для нее неподалеку от своего дома маленький коттедж. Веру волновало только то, что она жила вдали от сына. Но Тина заверила подругу, что крестник будет находиться под ее бдительным неусыпным присмотром. А Вацлав пообещал, что они смогут навещать мальчика по первому желанию самой Веры или ее сына.

Конечно, Вацлав и Вера не могли пожениться, но оба казались такими счастливыми и довольными, что это, как справедливо рассудила Тина, не могло служить препятствием для того, чтобы быть вместе. Хотя… и Тина это знала… неопределенность положения тяготила обоих — и Веру, и Вацлава. Как та же неопределенность тяготила и саму Тину.

Она обхватила подушку руками и уткнулась в нее лицом. Столько всего произошло за прошедшие пять лет со дня женитьбы Филиппа!.. Но изменилась ли ее жизнь?..

Тина вдруг вспомнила, сколько пережила и как мучилась после того ужасного объяснения с Филиппом, когда он уехал в свадебное путешествие, а она осталась одна, наедине со своими тягостными раздумьями. Тогда ей казалось, что между нею и Филиппом произошел окончательный разрыв. Разрыв трагичный. Болезненный. Страшный. Что поставлена точка.

Но ошиблась. Тина оказалась бездарной прорицательницей. Судьба распорядилась по-своему…

После отъезда Филиппа прошло около трех недель. Тина готовилась к предстоящей лекции, когда раздался телефонный звонок. Она взяла трубку.

— Алло!

— Тина…

Услышав голос Филиппа, Тина задрожала, как в лихорадке.

— Да… Филипп…

— Как ты, Тина? Как дети?

— Спасибо, Филипп. Все хорошо.

Они обменивались короткими отрывистыми фразами, напряженно вслушиваясь в интонации друг друга.

— Филипп, а как ты? Где ты?

— Попробуй угадать! — засмеялся он. — Та-а-ак… Где же это я?.. Сейчас определюсь. Во-первых, я сижу. В кресле. Вокруг… обалденное количество всякого… хлама. Во-вторых, я не свожу глаз с лица одной женщины, которая находится прямо передо мной. А в-третьих, я хочу, чтобы ты приехала, Тина.

— Приехала? Куда? — в ответ засмеялась она.

— Ко мне. В то место, которое я тебе только что образно описал.

— Филипп, там, заграницей, где ты путешествуешь, уйма кресел, достаточное количество хлама, а уж о женщинах и говорить нечего! Отправляться куда-либо, получив такие координаты, безумие. А я, надеюсь, рассудок пока не потеряла!

— Тина, это место — не заграницей. И тебе оно очень хорошо известно! — усмехнулся Филипп.

— То есть… ты хочешь сказать… — наконец, догадавшись, о чем он говорит, растерялась Тина.

— Именно! — засмеялся он и серьезно добавил: — Ты можешь приехать прямо сейчас?

— Да! — без раздумий выдохнула Тина.

— Я жду тебя!

Тина быстро собралась, выскочила на улицу, поймала такси и назвала адрес.

Едва она успела подняться по ступенькам, как дверь распахнулась, и Тина в одно мгновение оказалась в объятьях Филиппа. Он крепко прижал ее к груди и зарылся лицом в ее волосах. И вдруг оба, одновременно, на одном дыхании произнесли:

— Прости меня, Филипп…

— Я не могу без тебя, Тина…

КАМИЛЛА

Филипп быстрым шагом вошел в гостиную и гневно взглянул на сидящую в кресле жену.

— Это… правда?