Читаем Многослов-1: Книга, с которой можно разговаривать полностью

Если жить, исходя из принципа: извинение есть выход из вины, тогда, как говорится, Сам Бог велел постоянно совершать поступки, требующие извинения. Нет проблем!

Мы еще подробно поговорим о том, что такое покаяние. Сейчас же заметим, что покаяние только тогда имеет смысл, когда порождено невероятными мытарствами души, когда человек не просто просит прощения у Бога, а твердо понимает, что больше подобного греха не совершит, когда его мучит собственная вина.

Человек извиняется не для другого, а для самого себя.

Извинение – это двойка, которую сам себе ставит человек за поведение.

Извиняясь, мы как бы подчеркиваем для самих себя, что наш поступок – плох и мы постараемся его больше не повторять.

Поэтому столь трудно извиняться искренне. Куда проще, наступив на ногу, бросить: «Простите», – тут же наступить на другую и снова попросить прощения.

Ну, хорошо, возразит внимательный читатель, когда мы наступаем человеку на ногу и извиняемся, ему действительно не становится менее больно. Но когда мы совершаем неблаговидный поступок и приносим извинения, тому, кого мы обидели, и вправду становится легче. Разве не так? Разве наши извинения хоть в какой-то мере не зарубцовывают чужую рану?

Может быть, так, а может быть, и по-другому. Может быть, зарубцовывают, а может, и нет.

Нам до такой степени не дано предугадать, как наше извинение отзовется, что и вовсе не надо об этом думать.

Ведь если мы приносим извинение с какой-то целью, это уже не извинение, а сделка какая-то получается: мол, мы извинимся, нас простят и дружба восстановится.

Если в результате наших извинений у нас возобновились добрые отношения с тем, кого мы обидели, это, говоря современным языком, бонус.

Цель извинения, повторим, критическая самооценка. И более ничего.

А как вести себя, когда просят прощения у нас?

Человек бессилен против времени. Нам трудно повлиять на будущее и, казалось бы, совсем уж невозможно изменить что-либо в прошлом.

Прощение – весьма серьезное оружие в борьбе со временем.

Попросить прощения – это попытка повлиять на будущее, то есть получить некоторую уверенность в том, что в будущем вы не повторите ошибки.

Простить – это значит улучшить прошлое, выбросить из него негатив.

Человек вас обидел, раскаялся, попросил прощения... Вы простили его, то есть вычеркнули обиду из его и из своей жизни.

Только такое прощение – когда вы вовсе забываете нанесенную вам обиду – является подлинным.

Поэтому прощать трудно. Невыносимо тяжело вычеркивать из своей жизни какой-то отрезок, даже самый неприятный. И ладно бы – только из памяти, но ведь надо еще и из души выкинуть!

Прощать или не прощать – каждый решает сам. Однако надо очень хорошо понимать: здесь невозможно поступить формально. Или вы найдете в себе силы вычеркнуть кусок из жизни, или не говорите: «Хорошо, я тебя простил».

Любимых, близких людей прощать проще и даже приятней, чем далеких.

Прощение любимого человека – это попытка создать некое идеальное прошлое, которого на самом деле, конечно,не бывает, но ведь так приятно представить, что было оно – бесконфликтное и беспроблемное.

А если вы понимаете, что простить не в силах, что не получается вычеркнуть из жизни негатив, – это один из верных признаков того, что любовь прошла.

Возможность простить или не простить – это, если угодно, лакмусовая бумажка любви.

Никто не может заставить вас извиниться. И никто не может заставить вас простить. И то и другое – выбор свободного человека. Если он делается под давлением, то это формальное извинение или прощение.

И к извинению, и к прощению вас должны подвести вы сами – ваша душа, ваша интуиция.

Только в этом случае вы сможете повлиять на свое будущее: то есть не повторять прежних ошибок. Или на свое прошлое: то есть вычеркнуть обиду из жизни.

<p>ИЗМЕНА</p>

См. «Предательство».

<p>ИЗМЕНЕНИЯ</p>

См. «Перерождение».

<p>ИМИДЖ</p>

Мы уже так привыкли к этому слову, что, кажется, и не надо переводить его на родной язык. Если слово «имиджмейкер» еще можно чуть иронично, но достаточно точно перевести как «мордодел», то имидж...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология