Многосерийный соблазн

Ной скрестил руки на груди, его взгляд стал холодным.

– Я тоже рад тебя видеть, Джулс.

Дарби, почувствовав неловкость, встряла в разговор:

– Есть время на чашечку кофе, Ной?

Ной покачал головой:

– Спасибо, дорогая, но нет.

Джулс обняла дрожащими руками колено.

– Почему ты здесь?

– Дела, – ответил Ной. Он протянул ей руку и мотнул головой в сторону спиральной лестницы на второй этаж, где был зал заседаний и их кабинеты. – Нам надо поговорить.

Джулс боялась себя, боялась, что коснется его, – он был слишком большим, мужественным и слишком привлекательным. Боялась, что бросится в его объятия и прижмется губами к его губам, поэтому проигнорировала его руку и медленно встала. Какое-то время она разглаживала несуществующую складку на брюках и пыталась укротить разбушевавшиеся гормоны.

– Ну ладно, у меня есть немного времени перед деловым звонком через полчаса.

У нее не было звонка, но если общение с Ноем окажется слишком сложным, у нее должен быть выход. Она пошла к лестнице и поманила за собой Ноя. По пути наверх ее ноздрей коснулся легкий чувственный запах его одеколона. А еще она ощущала исходящее от него тепло.

Джулс шла на два шага впереди. Если бы она обернулась, они оказались бы лицом к лицу. Она смогла бы заглянуть в эти глубокие темные глаза и раствориться в них, коснуться его губ, потереться щекой о его мягкую щетину.

Джулс мысленно дала себе пощечину и продолжила идти. Как они могли превратиться из друзей в двух людей, которые не могут насытиться друг другом? И как, черт возьми, она дошла до того, что мечтает сорвать с него одежду и облизать его с ног до головы?

Джулс издала тихий стон, дойдя до верхней ступеньки, и повернула направо к своему кабинету. Она скорее умрет, чем даст Ною малейший намек на то, что он все еще волнует ее, что она провела слишком много времени, вспоминая его голым, воображая его ладони на своем лице, опускающиеся ниже и ниже…

О боже, Броган! Возьми себя в руки! Сейчас же!

Наконец они вошли в кабинет. Направившись к своему столу – ей нужен был барьер из стали и металла между ними, – Джулс указала Ною на единственный стул напротив. Собравшись с духом, она посмотрела ему в глаза:

– Итак, к делу. Что же случилось?

Ной

Ной сел на стул для посетителей и подумал, что глаза Джулс точь-в-точь цвета утреннего неба над морем. Глядя в ее глаза, он вернулся в прошлое, полное возможностей, в море, где свобода была ветром в парусах и солнечным светом на его лице.

Словно темных волос и светлых глаз было недостаточно, чтобы свести его с ума, Бог добавил к ним стройное тело с соблазнительными изгибами, которое, как он помнил, волнующе пахло и было таким мягким на ощупь. Находясь так близко к ней, вдыхая ее легкие цветочные духи, в этой комнате, полной ярких тканей, эскизов и журналов, Ной почувствовал, что начинает задыхаться. Ему не хватало воздуха.

Желание сбежать оказалось слишком сильным – от нее и от воспоминаний, которые выплыли на поверхность.

Десять лет назад у него были причины дистанцироваться от Джулс, включая пункт договора из той сделки. В тот Новый год он понял, что его подруга больше не ребенок, но женщина, к которой его невероятно тянет. Они поцеловались, и он знал, что они никогда не смогут стать любовниками, потому что они добрые друзья. Но через две секунды он уже думал, что они не смогут остаться друзьями, потому что могут быть потрясающими любовниками.

Уходя от нее, дрожа под падающим снегом, он понимал, что в нем изменилось что-то фундаментальное и что есть только одна вещь, в которой он уверен: их дружба больше никогда не будет прежней.

Время от времени, когда чудовищные волны цунами накрывали его с головой – будь то смерть матери или превращение Итана в жадного ублюдка, – Ной смотрел жизни в лицо с высоко поднятой головой и сжатыми кулаками. Он умел ясно видеть любую ситуацию, не погружаться в эмоции. Как бы ни было соблазнительно послать все к черту и отдаться романтике момента с Джулс, он понимал, что это решение обернется против него.

Даже если бы он мог тогда отбросить в сторону другие свои проблемы – отсутствие денег и его фальшивую помолвку с Меган, – он знал, что оказался бы в утлой посудине в бушующем море. Они не могли быть любовниками и не могли быть друзьями. Ее братья и сестры были его братьями и сестрами. У них было две дюжины общих друзей, а ее родителей он любил больше всех. Он и Леви договаривались о совместном бизнесе с подросткового возраста. Они с Джулс были связаны множеством прочных шелковых нитей, и, если они изменят параметры, эти нити порвутся.

Если Джулс обидит его, его братья кинутся на его защиту, несмотря на то что обожают Джулс. Если он ранит Джулс, ее семья покажет ему, где раки зимуют. В любом случае отношения в их большой семье изменятся навсегда, и он не будет за это в ответе.

Он не откажется от того немногого, что осталось от наследия Локвудов, из-за одного поцелуя. Он должен спасти дом, если не для себя, то для двух своих братьев. Он должен это своей маме – убрать загребущие лапы Итана от того, что принадлежало ей.