Многогранники

Свою кружку он наполнил почти до краев, Машину — чуть больше чем наполовину. Разбавлять чай холодной водой он считал несколько странным, но у каждого свои причуды. Поставив кружки на барную стойку, Роман достал из холодильника бутылку воды и на всякий случай молоко.

Маша за это время успела снять с волос полотенце и аккуратно повесить его на спинку соседнего стула.

— Спасибо, — произнесла она и, к удовольствию Романа, добавила в свой чай молоко. — Ты говорил, можно мою одежду высушить?

— Точно! — Роман, успевший было сесть, сорвался в сторону ванной, радуясь тому, что у него появился благовидный предлог для передышки.

Сполоснув горящее лицо холодной водой, Роман посмотрел на свое отражение. В голове было пусто. Даже мысли о Волкове больше не стучали в мозгах.

Со вздохом присев на корточки, Роман открыл дверцу стиральной машины.

— Может, постираем? Это минут на тридцать дольше, зато наверняка, — крикнул он, оборачиваясь.

Оказалось, что Маша стоит в дверях ванной и при этом смотрит так, что Роману снова захотелось куда-нибудь побежать и что-нибудь сделать. На этот раз от неловкости.

— Спасибо, — произнесла Маша и, заправив за ухо прядь волос, добавила: — А это будет удобно — настолько у тебя задержаться?

Учитывая все, что произошло за последние дни, это определенно было неудобно, но Роман улыбнулся и ответил:

— Да, конечно. Без проблем.

Засовывая вещи в стиралку, он чувствовал на себе взгляд Маши, и от этого ему было жарко.

Позже они сидели за барной стойкой напротив друг друга, и Роман старался смотреть куда угодно, но только не на Машу. Сейчас, когда она сняла с волос полотенце и позволила мокрым прядям разметаться по плечам, Роману было очень неуютно. Вернее, наоборот, уютно, и это оказалось самым паршивым.

Зазвонил домофон, и Маша, вздрогнув, испуганно посмотрела на Романа.

— Пицца, — щелкнул он пальцами. — Я ее заказывал. Я думал, что ты — это она.

Брови Маши взлетели вверх, а Роман покачал головой, сообразив, что сморозил, и, чувствуя себя полным идиотом, пошел открывать дверь.

К счастью, Маша не стала капризничать и заставлять себя уговаривать. Сказала «спасибо» и взяла из его рук тарелку с куском пиццы.

Ели молча, и это снова было неправильно и уютно. Роману очень хотелось продлить эту идиллию. Настолько, что, когда перезвонил Стив, он сбросил звонок и отбил, что занят. Набирая сообщение, Роман вновь чувствовал на себе взгляд Маши, но стоило ему поднять голову, как она принялась рассматривать пакет с молоком. Отец или Юла убили бы Романа на месте, если бы сумели сейчас залезть в его мозги.

Убрав посуду в посудомойку, Роман вновь посмотрел на Машины ступни и, заметив поджатые пальцы, решил, что ей холодно.

— Так, иди на диван! — скомандовал он, чувствуя, что снова краснеет.

Маша послушно отправилась на диван и забралась на него с ногами. Роман передал ей плед, в который она тут же закуталась, и замер перед диваном, не решаясь присесть рядом. В голову лезло что-то сплошь глупое и романтичное. С замершим сердцем он ждал от Маши знака одобрения и очень надеялся, что его не будет, потому что усложнять и так непростую ситуацию очень не хотелось. Ему самому здравомыслие, увы, отказало, оставалось полагаться на Машу. И она не подвела. Стоило ей медленно поднять взгляд, как желудок Романа сжался, а с губ сорвался облегченный выдох. По взгляду Маши было понятно, что их недолгой идиллии пришел конец.

— Скажи, тебе ведь отец запретил со мной общаться? — спросила Маша, глядя на него в упор.

Признаваться в этом было глупо, но Роман кивнул. Думал, что Маша спросит о причине, но та просто невесело усмехнулась и закуталась в плед до подбородка.

Роман понял, что стоять столбом не вариант, и забрался на подоконник. Теперь их с Машей разделяло метра два, и это было, пожалуй, хорошо.

— Можно задать тебе вопрос? — начала Маша, и Роман снова кивнул, хотя у него тоже накопились вопросы.

— Если бы к тебе пришла Шилова и сказала, что она беременна, как бы ты отреагировал?

Романа будто окатили кипятком. В голове заметались мысли: Волков — идиот? Он дорогу в аптеку не знает? Господи, но почему Маша пришла к нему? Роман потер лицо руками и долго выдыхал. Маша ждала ответа. Пауза затягивалась.

— Это же гипотетическая ситуация, да? — попробовал потянуть время Роман.

— Рома, ответь, пожалуйста. Мне очень важно, — голос Маши звучал хрипло.

Роман почувствовал себя круглым идиотом, который тут успел чего-то себе напридумывать… Внутри заворочалась злость.

— Я бы безмерно удивился, — он постарался сказать это ровным тоном.

— Господи, Крестовский, я в курсе, какой ты правильный. Но представь: забыли, не подумали, средства защиты подвели… Твоя реакция?