Время шло, а Машка все не звонила. Куда можно столько ехать? Даже с учетом пробок можно было бы уже запросто добраться до загородного отеля, до аэропорта, до любого ресторана в городе и ближнем Подмосковье.
Димка смотрел на стрелки часов, думая о том, что Юле, наверное, тоже фигово и что надо бы ей позвонить, но в голове прочно обосновалась работающая дрель, и сил на то, чтобы набрать номер Юлы и звучать бодро, не было.
Спустя час к нему заглянул Сергей и, включив свет, тихо выругался. Димка выругался следом, потому что от яркого света голова едва не взорвалась. Сергей тут же щелкнул выключателем и скрылся в ванной. Он вернулся с холодным полотенцем и таблеткой обезболивающего.
— Да не поможет, — едва слышно прошептал Димка, но Сергей положил ему на лоб полотенце и почти силой впихнул в рот таблетку.
Димка привстал и послушно взял протянутый стакан воды. Таблетки никогда не помогали, но Сергей каждый раз так трогательно на них надеялся, что у Димки не хватало духа его надежду разрушить. Укладываясь обратно на подушку, он неожиданно для самого себя спросил:
— А ты нас не обманываешь?
Будь он в нормальном состоянии, никогда не брякнул бы подобного.
— Относительно чего? — насторожился Сергей, и Димка понял, что это и есть ответ.
— Да так, забей. Фигню ляпнул.
Сергей некоторое время стоял над ним и молчал. У Димки не было сил продолжать разговор, поэтому он сделал вид, что засыпает. Минут через десять Сергей вышел.
Димка снял с головы полотенце и осторожно добрался до телефона на письменном столе. Машка так и не позвонила. Устроившись на кровати, Димка набрал Юлу, понимая, что прервать свидание Машки и Крестовского сил у него сейчас не хватит. Это же придется слушать ее ложь, придумывать остроумные реплики… Вдруг Юла уже с ними разобралась и сейчас прикапывает где-нибудь труп Крестовского? В этом плане Димка в Шилову очень верил.
Телефон Юлы оказался выключен. Неужели правда прикапывает?
Димка вновь свернулся клубком и даже сумел задремать.
Из сна его выдернул телефонный звонок. Головная боль тут же проявилась, давая понять, что радоваться рано. Димка прокашлялся, глотнул воды из оставленного Сергеем стакана и ответил Машке.
— Ты там в клубе, что ли? — непонятно почему спросила Машка, и Димка честно ответил:
— Нет, дома.
Хотел спросить: «А ты?» — но понял, что боится ответа.
— Понятно, — протянула Машка и замолчала.
В висках запульсировало с новой силой. Димка вдруг понял, что не верит в постель. В то, что Машка была с Крестовским, верит, а вот в то, что Крестовский так поступил, — нет. Это же Крестовский, черт побери. Он же его как себя знал и… знает.
— Маш, давай встретимся, — наконец произнес Димка.
Плевать, что там произошло. Он все исправит. Ему же уже не пятнадцать. И машину он водить начнет, и переехать сможет. Он все, блин, сможет. Вот только мигрень чуть отпустит. Димка включил громкую связь и, сев на кровати по-турецки, устроил телефон перед собой. Мигрень иногда немного ослабевала, если сжать виски ладонями, что Димка и сделал.
— Сейчас? — удивленно спросила Маша.
Димка сглотнул и понял, что сейчас было бы классно, просто отлично, и то, что она готова с ним встретиться, тоже было добрым знаком, вот только он в таком состоянии точно не сможет предстать героем романа.
— Можно сейчас, можно завтра, — ответил он, оставляя выбор за Машкой.
Если она решит сейчас, значит, к ней приедет нечто зеленое и невменяемое, но приедет.
— Давай завтра, — решила Машка, и Димка с облегчением выдохнул, а потом попросил:
— Ты только не пропадай, как сегодня, ладно?
Он ненавидел себя за то, как жалко это прозвучало, но на большее оказался просто неспособен.
— Дим… — позвала Машка.
— Давай завтра, — перебил Димка. — Я не хочу обсуждать фотки по телефону, хорошо?
И фотки, и Шилову, и Крестовского…
— Я тоже не хочу. Завтра звони, как проснешься.
— Звони сама, как проснешься.
— Ты же еще будешь спать.
— Неважно, — ответил Димка, понимая, что завтра он будет зомби в любом случае. Часом раньше, часом позже — роли не играет.
— Ну хорошо. Спокойной ночи, — не стала спорить Машка.
— И тебе, Маш, — ответил он и нажал на отбой.
Устроившись на подушках, он приготовился к бессонной ночи. Мигрень не даст второго шанса уснуть. Они это уже проходили.
Ближе к утру Димка все же смог задремать, правда, ему снова приснился отъезд родителей, поэтому он проснулся сам, за пятнадцать минут до Машкиного звонка. Мигрень не ушла до конца, затаилась в висках, готовая вернуться от любого громкого звука или нервной встряски. Димка успел принять душ и побриться. Из зеркала на него смотрело бледно-зеленое нечто, которое очень не хотелось показываться Машке, но делать было нечего.
Машка позвонила около одиннадцати. Говорила немного напряженно, но другого Димка и не ожидал. Она предложила погулять, но у Димки за окном уже шел дождь, который совершенно точно вскоре должен был добраться до Москвы, поэтому они сошлись на том, что Димка заедет к ней домой.