Многогранник

Мальчик, сжавшись, лежал на полу и навзрыд плакал, но вдруг через те небольшие щелки в стенах, откуда исходил свет, начал просачиваться серебристый дым. Юноша привстал, поначалу не поняв, что это такое, однако сразу же догадался, что это пришло за ним. Он попытался забиться в угол, увернуться, но комната наполнялась дымом слишком быстро. Мальчик до последних минут пытался не дышать тем воздухом, что образовался там, и оттого, потеряв связь с сознанием, резко обрушился на пол – легкий серебристый дым проник в его легкие. Подобно табачной зависимости, у тела Амоса мгновенно выработалось привыкание к странному веществу и, даже будучи в неконтролируемом состоянии, оно стало поглощать предлагаемый нектар с неумолимой скоростью.

Что же было в этом дыме, что ни один курсант, попавший внутрь комнатки NA, не мог отказаться от него? Все просто: серебристый туман, обрушивающийся на них, содержал тысячи микророботов, которые через дыхательные пути, всей своей массой расширяя сосуды, распространялись по всему телу, а в особенности – колонизировались в мозге, сцеплялись там, преобразуясь в датчики отслеживания, и безвозвратно подчиняли волю бедных курсантов, оставляя часть сознания, неспособного вырваться, внутри образовавшейся нейромоторной клетки…

________________________________________________________

– И сколько, ты говоришь, прошло с тех пор? – задумчиво переспросил молодой человек.

– Почти четверть века – мальчик уже возмужал… – расстроено отвечала спутница.

– И сегодня мы встретимся с ним?

– Да… – коротко пронеслось по пустынной улице, окутанной лужами после сорокадневного моросящего дождя.

И тогда двое, мужчина и женщина, одетые в белые костюмы, звучным, не медленным шагом направились к зданию местной забегаловки с наименованием «Venue». В этот же момент к нему уже приближался высокий, привлекательный, но отчасти нетрезвый мужчина в дорогом, но растрепанном костюме из знаменитой коллекции Элсэу Вердолча.

Его вялое тело неспешно подошло к промокшей вывеске, посмотрело на нее уставшим, пустым взглядом и, перебирая едва ногами, ввалилось внутрь. Двое-трое посетителей оглянулись на него, однако большая часть, ежедневно посещавшая забегаловку, давно знали этого вечно пьяного гражданина, заползавшего по вечерам: крупный предприниматель и Высший магистр Амос Эбейсс славился здесь прозвищем Винного короля.

– О, Ренни! – уповающе закричал он на весь зал, с полу увидев, как к нему навстречу идет его давний друг, сопровождающий курсантов и личный агент его отца, Ренат Нидмистейк. – А я тут тебя ищу, – сказал мужчина, неспешно поднимаясь с колен.

– Вставай же, мистер Эбейсс, – недовольно произнес в ответ Ренат, поднимая друга. – Если Господин узнает, что ты опять тут в таком-то виде, то сошлет тебя на другой континент работать в почтовой службе, а не передаст управление всей корпорацией.

– Ох, точно, – быстро опомнившись, пробурчал мужчина и резко встал, исказив от боли лицо.

– Что? Опять режет? – осуждающе спросил друг с темно-красными волосами, указывая на грудь Амоса.

– Да, но все нормально. Еще стаканчик – и все пройдет, – пояснил Эбейсс, садясь за пустой стол и кивая бармену, знавшему, что от него требуется.

– Тебе нужно провериться и перестать пить, – заключил твердо Ренат, отправляя официанта с бокалом назад.

– Нет, постойте, – перебил его сероглазый мужчина, принимая заказанный напиток. – Мне это необходимо.

– Ладно, как знаешь… – друг тяжело вздохнул, посмотрел на него исподлобья и, отчаявшись, достал толстую папку с документацией из своего дипломата. – Нам сегодня важнее пересмотреть законопроект о смещении бюрры и уменьшении Лэндсдрима для расширения площади добычи алмазов на нашем участке… – монотонно стал он повествовать Амосу о новом, крайне важном проекте их корпорации.

Младший Эбейсс слушал его внимательно, пил терпкий напиток, указывал на неточности перестройки, вновь пил, рассматривал голограммы новых месторождений, пил, равнодушно стирал с макета водоемы, леса и дома низших прокрастианцев, кои не были способны себя обеспечить в силу своего происхождения, снова пил, заскучав, закатывал глаза, опять-таки пил, надменно смотрел на странно переговаривающихся посетителей, пил, временами дергал головой от приходящих и уходящих тут же болей, пусто смотрел в окно и ловил себя на мысли, что он что-то все же забыл – пересматривал готовые варианты проекта и вновь пил. В это время в забегаловку вошли двое, и вокруг всё замерло.

– Тебе настолько неприятны их разговоры? – не удивившись ни капли, нежно обратилась девушка в белом к своему спутнику, остановившемуся у дверей.