Мнимая смерть

Они пользовались криптографическим алгоритмом, на практике это означало, что нажатия клавиш, которыми они обменивались, были совершенно непонятны посторонним — если, конечно, у тех не было ключа. Все это могло работать при условии, что никто не заглядывал в текст до его шифровки. Потому что нет ничего сложного в том, чтобы контролировать клавиатуру. Что, естественно, представляет потенциальную опасность для 6тиермес7. Но Хеннинг совершенно не собирался решать моральные и этические дилеммы, возникавшие перед 6тиермес7.

Довольно скоро выяснилось, что 6тиермес7 был лучшим из всех источников, с которыми Хеннингу приходилось работать. От источника зависит все. У тебя должны быть лучшие источники, которые приносят тебе новую информацию, а не наоборот, которые время от времени снабжают тебя сведениями о потенциальных героях интервью, сведениями особого характера, которыми нельзя пользоваться, но знание которых дорогого стоит. Например, чтобы надавить на кого-либо. Или просто сведения о ходе того или иного расследования: что обнаружила полиция, по какому они идут следу, имена вызванных на допрос и тому подобное.

Всю эту информацию он получал от 6тиермес7. В общем, Глубокая Глотка, самая глубокая из всех. В течение трех лет вплоть до того момента, как произошло То, О Чем Он Не Думает, Хеннинг опубликовал множество материалов, которые появились в результате сотрудничества с 6тиермес7. 6тиермес7 помогал ему, а Хеннинг помогал полиции обнаружить вещи, способные пролить новый свет на ход расследований, как старых, так и новых, и каждый достигал своих результатов. Quid pro quo,[5] как сказал бы Ганнибал Лектер.

Но 6тиермес7 никогда не рассказывал ему ни почему, ни как. Хеннинг никогда не пытался установить личность 6тиермес7. И не собирается этого делать. В некоторых случаях лучше оставить все как есть.

Он не вспоминал о 6тиермес7 почти два года — до того дня, когда вернулся на работу. Он понятия не имеет, сможет ли 6тиермес7 по-прежнему быть его источником, не начал ли он или она сотрудничать с кем-нибудь другим, не исчез ли вообще из киберпространства.

Но сейчас Хеннинг это выяснит.

Глава 18

Пар поднимается вверх и собирается под потолком. Шланг, из которого под высоким давлением бьет вода, скользит по темно-красной «ауди А8» со сверкающими серебром девятнадцатидюймовыми дисками. Старый птичий помет, соль, гравий, камушки быстро исчезают с лакированной поверхности. Скоро автомобиль уже стоит весь мокрый.

Яссер Шах опускает шланг и сигнализирует двум мужчинам, чтобы те начинали. Третий открывает двери салона и приступает к чистке пылесосом. Губки и мыло растирают красивую машину. Квартет работает быстро и эффективно. Коврики извлечены и промыты. Багажник очищен от засохшей коры, травы и мусора. Молдинги просушены, и скоро салон автомобиля уже блестит: руль, торпеда, коробка передач, стереоустановка, окна. Работа занимает не более десяти минут.

И все это за 150 крон.

Владелец машины, мужчина в сером костюме и подходящем к нему галстуке, стоит снаружи и ждет, заглядывая время от времени внутрь, чтобы проконтролировать ход процесса. Захирулла Хассан Минтроза сидит в своей стеклянной будке в автомойке и наблюдает за скептически настроенным владельцем машины. Наверняка он так настроен потому, что мы пакистанцы, думает Хассан. Но, поскольку мы дешевые, он все же решил попробовать.

Яппи хренов. Знал бы ты, у кого моешь машину.

Хассан дает квартету время закончить, после чего нажимает на кнопку, открывающую дверь. Владелец не совсем понимает, заходить ему внутрь или нет. Хассан встает, выходит из будки и поручает отчаянной четверке доделать последние манипуляции при дневном свете. Яссер Шах садится в машину, заводит ее, а акустика в зале автомойки прекрасна, и машина начинает агрессивно рычать, после чего задним ходом выезжает на улицу. Остальные выходят следом с тряпочками в руках.

Хассан подходит к владельцу автомобиля и берет у него деньги.

— Выглядит отлично, — говорит владелец. Хассан кивает, пересчитывает восемь двадцатикроновых купюр и решает промолчать о том, что получил на десять крон больше. Ну вот еще, за такой молниеносный сервис, думает он.

Хан выходит из машины и отдает ключи владельцу. Трое работников стирают последние капли с поверхности крыши, дверей и молдингов «ауди».

— Спасибо огромное, — произносит владелец, усаживаясь за руль. Он спокойно выезжает на дорогу. Хассан смотрит на остальных мужчин и делает им знак вернуться в зал автомойки. Они исполняют приказ и идут в стеклянный офис Хассана. Кабинет его размерами не больше спальни. В нем стоят три стула. В углу — телевизор. «Аль Джазира». Звук выключен. Стол Хассана завален бумагами и газетами, среди них — грязная кофейная кружка и компьютер. Старая фотография обнаженной Нереиды Галлардо Альварес украшает стену за скрипучим стулом Хассана.

— Закрой дверь, — говорит Хассан Яссеру Шаху, после чего нажимает на кнопку. Снаружи автомойки загорается красная лампочка.