"Млечный Путь, XXI век", No 2 (39), 2022

- Хорошо, я продолжу. Любая чушь здесь приобретает статус рационализаторского предложения, которому еще не пришло время. Допускаю, что иногда это время приходит. Однако самое главное, что граждане чувствуют свою значимость и нужность. Сплошная выгода. Всем. Кроме того, кто весь этот бред фиксирует и переводит в состояние возможной материализации - кроме меня. Я превратилась в Окно Овертона для людской белиберды. Понимаешь? - Регина старалась говорить ровно и негромко, но голос дрогнул на последнем слове.

- Хм... Понимаю ли я... - Аполлон ненадолго замолчал. - Пей кофе, остынет.

- Спасибо, - буркнула Регина.

- Окно Овертона... Возможно, возможно. Я не знаю, что ты себе навыдумывала, но наши отношения находятся именно в той плоскости, о которой ты просишь. Увы! Ничего другого я не могу предложить... и позволить себе. Старость, видишь ли. Духовно износился. Много сплю. Падаю в объятия Морфея, так сказать. Просыпаюсь - мир изменился. Всякий раз - изменился. Много лет я не выхожу из этого здания. Раньше старательно изучал новости, анализировал произошедшее за период спячки и понимал, какая из идей проросла в настоящее время. Интернет - великая вещь - время на анализ новостей значительно сократилось! Кстати, впервые идея интеллектуально-информационной сети была зафиксирована здесь! Однако наши юристы проиграли процесс - не сумели доказать исключительное право на результат интеллектуальной деятельности. А знаешь, почему не сумели? Мысль, не выраженная вовне, не имеет правового значения. Поэтому выражать следует юридически грамотно в соответствии с требованиями сертификации. Видишь ли, оформление у нас подкачало. С тех пор я лично контролирую всех агентов и все идеи, поступающие в муниципалитет. Как-то так.

- Ты опять? Продолжаешь разыгрывать. Впрочем, чего я жду? Навыдумывала себе... А это просто "работа и деловые контакты". Так, Апполинарий Иосифович?

Он не ответил, словно выговорился, устал и поник. Молодое симпатичное лицо побледнело и, казалось, сморщилось изнутри, превратившись в силиконовую маску. Лишь в этот момент, взглянув на уставшего Аполлона, Регина поняла, что он не лжет. Все рассказанное столь же правдиво, сколь и фантастично.

- Боже мой, - прошептала она.

- Не поминай имя господа всуе, Регина, - встрепенулся Аполлон. - Прости меня за сетование по поводу различия эпох. Это так по-старчески - вспоминать канувшие в небытие обычаи и жаловаться на давний судебный проигрыш. Позволь, я молча понаблюдаю за тобой.

- Хорошо, - Регина сняла со спинки стула теплую шаль, которая в холодную пору согревала ей плечи, и укрыла растянувшегося в кресле Аполлона.

Он сидел и думал, как она откровенна, мила и, похоже, неравнодушна к нему. В ее серых глазах плещется столько жизни, ума и гордости, редкое сочетание качеств у представительниц слабого пола в наступившие времена. Пожалуй, роль свою девушка поняла прекрасно и почти приняла ее - вжилась, Окном Овертона себя назвала. Работает со знанием дела, почти безупречно. Почти! Опять почти... Регина не может быть агентом ненужных идей - слишком эмоциональна, подвержена творческим фантазиям - этот недостаток неискореним. Жаль, очень жаль. Рассказал ей лишнего... Аполлинарий Иосифович недовольно нахмурился.

- Не верю, - выдохнула Регина и прервала неспешные раздумья Аполлона.

- Твое дело. А чему не веришь? - грустно произнес Аполлон.

- Тому, что всякая глупость имеет право воплощения в жизнь. Неужели нельзя на начальном этапе отбраковывать откровенный бред?

- Конечно, нельзя! В общих чертах: все идеи витают в воздухе, и все они бредовые. Всякая мысль продукт своего общества, своего миропорядка - поверь, это так. Бесстрашные фантазеры умеют прорывать интеллектуальный пузырь своего времени. Они придумывают невозможные вещи, которые, увы, не принимаются обществом. Но общество меняется, а идеи продолжают витать, и вот уже, отвергнутые ранее, высмеянные, ненужные - они воплощаются в другом времени. Часто те, что назывались глупыми.

- Допустим, но меня многое пугает.

- Не бойся, Регина. Твоя работа подсказывает грядущее таким, как я.

- А сколько вас... - Регина замешкалась, - долгожителей?

- Могу только предполагать, но сколько нас, я не знаю. Может быть, около ста человек, может, больше, - вздохнул Аполлон.

- Знаешь, сколько бы ни было таких несчастных, мне всех жаль. Мне жаль тебя - носителя этой злой идеи бессмертия. Возможно, твоя фантазия имеет высокий коэффициент вероятности массового воплощения в каком-то обществе. Только, знай - я не хочу, чтобы она стала популярна в нашей действительности. Неужели ты не видишь, что это остановит развитие человечества, уничтожит привычный ход вещей?

- Мнения меняются по мере развития общества.