МЛЕЧНЫЙ ПУТЬ №2, 2018(24)

– Пользовалась, – брезгливо ответила актриса. – И очень сожалею об этом. Ваша лаборатория, пресловутый «Гепар.Сульф» поставлял чистейшую липу. Не вижу повода для щенячьих нежностей.

– Понимаю… – Леймюнкери захлопала кукольными ресницами. – Шьете мне дело. Не выйдет-с, мадам. Я рассчиталась за прошлое и не намерена впредь лобзать пятки судейского. – Контактолог вновь смерила капитана уничтожающим взглядом. – Может быть, и у вас есть в запасе парочка рекламаций. Выкладывайте, капитан.

– К счастью, я не имел никакого отношения к вашему заповеднику, – выдавил Шперк.

– Грубая ложь, – возмутилась контактолог. – Где вы этому научились? Впрочем, немудрено – тридцать лет среди гомозавров плюс склероз и старческое слабоумие… Если хотите, могу напомнить некоторые исторические детали.

– Не стоит, – предупредительно заметил Шперк. – Мы только что договорились с мадам Ирнолайей не вспоминать о прошлом. Считайте, что я вам верю.

Леймюнкери вопросительно посмотрела на Ирнолайю.

– Ловко придумано, – заключила контактолог. – Только поясните, кэп, глупой женщине – о каком прошлом был уговор? О том или этом?

– Не все ли вам равно, – съязвила Ирнолайя. – Думаю, вам будет выгодно вообще помалкивать о своей жизни.

Эта небрежно брошенная фраза произвела на Леймюнкери действие неприкрытого удара.

– Вы забываетесь! – взвизгнула она тонким срывающимся голоском. – Вы, жалкая провинциальная примадонна! Я горжусь своим прошлым. Горжусь премией Координаторов, своей работой по экспресс-анализу палеоинформации. А вы!.. – Леймюнкери закашлялась, лицо ее приняло страдальческое выражение, худые плечи тряслись, как у куклы, подвешенной на веревочках.

– Черт с вами, гордитесь своим прошлым, – воспользовавшись паузой, огрызнулась Ирнолайя. – Только непонятно, что оно вам дает. Вам смягчили меру наказания, привили гены титулованной особы? Чушь!

– Не ваше дело!

Леймюнкери прикусила губу и спрятала лицо под черной вуалью. Она чувствовала себя униженной и разоблаченной. Встреча уже не радовала ее. Задохнувшись от обиды, она торопливо подошла к окну и жадно глотнула воздух. Ей не верилось, что земная жизнь подошла к концу, где-то там, по ту сторону ночи остались и хор цыган, и пьяный купчик, храпящий в дешевом нумере…

Леймюнкери вздрогнула. Она вдруг увидела сизую физиономию купца Третьей гильдии Гаврилы Карасева, который своим обликом чем-то напоминал «Гуртала» – примитива из планетарного заповедника «Гепар.Сульф», и ей стало страшно. Она закрыла глаза, но образ Гаврилы не пропадал, а только скалил белые зубы и беззвучно гоготал. Это был уже не купец, а самый настоящий монстр, покрытый толстой фибрионовой чешуей. Он грубо рвался из глубин насильно забытого прошлого, возвращая ее к последним дням работы в заповеднике, к отчаянной борьбе с Центром Координации, завершившейся полным провалом…

…Это было цепью случайностей. Катастрофа готовилась давно, почти с самого основания заповедника «Гепар.Сульф».

Когда Леймюнкери приняла лабораторию анализа палеоинформации, на всем лежал отпечаток запущенности и дезорганизации. Она была удивлена: крупный научный центр, имевший стратегическое значение, снабжался устаревшей аппаратурой, произведенной в глухой провинции. Но самую печальную картину представляло подопытное стадо гурталов – дикое, вымирающее. Постоянная нехватка пищевых капсул и плохой медицинский контроль способствовали вспышкам эпидемий, снизивших численность популяции до критического уровня.

Леймюнкери надеялась вернуть заповеднику былой престиж. Были смонтированы новые кормораздаточные автоматы, загнанное в силовые клетки стадо гурталов работало на пределе возможностей, и поступавшая с «Тиниуса» палеоинформация контролировалась в режиме полного насыщения.

Но достигнутое с трудом плато стабильности оказалось непрочным. Через три года почти вышла из строя линия силового заграждения. Почувствовав свободу, гурталы грабили склады пищевых капсул. Леймюнкери понимала, что, опустошив холодильные камеры, голодная орда двинется к лабораториям экспресс-анализа. Озверевших мутантов уже ничто не остановит.

Леймюнкери обратилась за помощью. Началась затяжная бюрократическая борьба с Центром координации, который вместо оборудования заваливал «Гепар.Сульф» бесполезными инструкциями.

В начале 596 года Взрывающегося Тысячелетия угроза разрушения стала неотвратимой. В отчаянии Леймюнкери пошла на рискованный шаг. Минуя каналы Центра координации, она обратилась в Службу катастроф, надеясь, что прогнозисты помогут заповеднику. Центр координации разразился угрозами. Руководству заповедника вменили в вину дезорганизацию научной работы, попустительство «разложившимся элементам, преступный срыв контроля палеоинформации.

Это была ловушка, сотканная из демагогии. Только Леймюнкери знала, какой ценой удавалось обрабатывать возраставший поток информации и тестировать его с помощью неуправляемого стада. Чиновникам, однако, мерещились коварные заговоры, тайная обработка сознания. Лидеры элитной пленки игнорировали любые аргументы, в том числе ссылки на элементарные законы биопрограммирования.