МЛЕЧНЫЙ ПУТЬ №1, 2013 (4)

Он обернулся к индейцам и пропищал им что-то успокаивающее. Они закивали головами и распаковали меня. Уже потом, когда мы подружились с Рафаэлем, он объяснил, что племя опасается зависти других народов, что их обнаружат и сгонят с привычного места, где всегда так тепло и сытно. Легенды времен Конкисты. Действительно, здесь рай – озеро кишит рыбой, а в лесу полно ягод и плодов. Неожиданно выяснилось, что Рафаэль родился в Израиле. Когда ему было девять, родители перебрались в Калифорнию. Отец сделал деньги на какой-то стартаповской фирме. Не знал, как их потратить, но помогать сыну категорически отказался: он должен сам найти свою дорогу. «Только через мой труп», – говорил он сыну, намекая на возможность получения наследства. Как и я, Рафаэль заблудился и оказался в племени. Ему здесь понравилось, и он решил дожидаться наследства среди индейцев. Вождь выделил ему свою племянницу в качестве жены, породнив Рафаэля с собой.

– А как называется это племя? – полюбопытствовал я, влив в себя стакан колы.

– Никак. Они называют себя просто люди.

– Племя простолюдинов, – пошутил я.

– Если тебе угодно.

Шмулик откусил от последнего треугольника пиццы, прожевал, запил колой и продолжил рассказ:

– Рафаэль помнил иврит и с удовольствием разговаривал со мной на нем. Он предлагал замолвить слово перед Элом, так звали вождя, чтобы он выделил и мне племянницу – спасибо многодетной сестре Эла. Но, ты знаешь, мои родители бедны и им нечего мне оставить, кроме задрипанной квартирки в южном Тель-Авиве. Так что пережидать в этом раю мне было нечего, но я решил пока не раскрывать карт. Так я женился в первый раз.

– Поздравляю! – не удержался я. Шмулик хмыкнул. – Надеюсь, не в последний!

– Спасибо, брат, – сказал он и еще больше ослабил узел серого галстука с рассыпанными по нему поблескивающими зелеными ромбами. – Слушай дальше. Так прошло несколько месяцев. А потом у них был праздник – что-то вроде посвящения мальчиков в мужчины.

– Бар-мицва, – вставил я.

– Что-то вроде. Помнишь, мы играли в футбол с командой Раананы на их поле? А на обратном пути на улице Керен Айасод обнаружили скульптуру золотого тельца, и ты, как сейчас помню, предложил ее разбить? Как они вообще додумались выставить такое?

– Говорят, ее уже нет там, но я не проверял.

– Так вот, Эл приволок откуда-то точь-в-точь такого же тельца и установил на берегу озера. Оказалось, что они поклоняются этому идолу.

– Я уже догадался, откуда твое богатство!

– Тебя, как всегда, подводит спешка. Я понимаю ход твоих мыслей… Но то, с какой легкостью тщедушный Эл тащил тельца, не оставляло никакой надежды, но… идеи носятся в воздухе! В этот момент у меня созрел план, и я поделился им с Рафаэлем: ведь, не зная птичьего языка, я не мог обойтись без своего нового друга. Отбросив ложную скромность, скажу, что проделанное мною можно считать моим вкладом в науку. По сути, я поставил научный эксперимент, увенчавшийся полным успехом.

– А, так ты схлопотал Нобелевку?

– Я не размениваюсь на мелочи. Эти простолюдины конфисковали все мое имущество, за ненадобностью оставив мне лишь карманный томик Торы.

– И именно он является источником твоего богатства?

– Представь себе, да!

– Я всегда преклонялся перед твоим искусством делать деньги из ничего!

– Не богохульствуй! По-твоему Тора это ничто? Лучше послушай. Для осуществления нашего плана нам нужна была гроза, и вот мы дождались ее. Племя пережидало непогоду в ближайшем лесу. Я видел, как простолюдины вздрагивали при каждом раскате грома и что-то пищали, поглядывая на небо. Они просили пощады у своего идола… После грозы Рафаэль попросил Эла собрать племя на берегу озера и позволить мне выступить перед ним. И обязательно принести с собой тельца. После некоторых колебаний Эл уступил просьбе родственника.

Когда-то я занимался в драмкружке. Мои успехи были незначительны, но кое-чему я научился. Например, созданию драматического эффекта. Я умело держал паузу, и никто из присутствующих не смел шелохнуться. Мои слова грохотали, словно только что затихший гром. Я иерихонской трубой оглашал окрестности. Некоторые падали на колени, но я повелительным жестом поднимал их и возвращал в строй. А сказал я им, что получил веление свыше и что мы (мы!) должны стать великим и многочисленным народом, светочем и примером для других. Но для этого мы должны встать на путь истинный и соблюдать законы, предписанные Творцом, и нет Бога кроме Бога… Я шпарил заповеди наизусть. Кое-где переврал случайно, кое-что просто пропустил по забывчивости, но некоторые заповеди, особенно касающиеся построения Ковчега Завета и его содержания, исказил вполне сознательно. Ведь в птичьем языке не имелось слова «золото», и надо было подробно объяснить, какой материал требуется для Ковчега… И вот наступил решающий момент. На кон было поставлено все, и дело даже не в том, примет ли племя нового Бога, а что сделает со мной старый, если этот номер не пройдет…

– И сломаем мерзкого идола, и примем завет Бога нашего!