Млечный путь № 4 2016

Энджин улыбается, когда я стреляю в голову судьи Верховного суда в зале заседаний Совета. Она вожделенно смотрит на кровь, стекающую на пол. Затем отрывает взор от крови и переводит его на меня. Что-то ползет по моему позвоночнику. Я ощущаю, что она взвешивает мои преимущества и недостатки в качестве ее союзника. Я пока на ее стороне, хотя секретарь несколько раз намекал, что для моего здоровья полезнее примкнуть к другой стороне. Я не стал объяснять ему, что считаю полезным для здоровья быть полезным члену Совета Энджин Стар, разумеется, пока не догадался, что произойдет.

Я мотаюсь по городу в поисках Зебры и нахожу ее на рынке запасающуюся продуктами, необходимыми для путешествия. Больше нет надобности размахивать пистолетом, чтобы мы могли поговорить наедине. Я говорю ей, что она должна покинуть город, вся ее ватага должна покинуть город, их время подошло к концу. Она пытается что-то сказать, спросить, понять, но я тяну ее за собой, по дороге объясняя, что новые группы в городе объявлены представляющими опасность. Не все доходит до нее, но мой страх передается ей. Я отвожу ее к ее шайке, а сам бегу к городским воротам. Моя форма обеспечивает мне безопасное передвижение по улицам, по крайней мере, пока. В том месте, где я увидел ее впервые, она спрашивает меня, не хочу ли я отправиться на пустошь с ними. А я, официальное лицо, не нахожу слов сказать ей, что для меня уже не существует надежды, и что для нее предпочтительнее держаться от меня подальше. Я смотрю на нее, покидающую город со своей ватагой, и в мое сердце закрадывается опасение, что это мой последний шанс к спасению. Я нарушил указ Совета и субординацию в полиции, у меня нет иллюзий насчет последствий, но и выбора у меня нет.

Скомканные купюры – половина моей зарплаты – лежат на прикроватной тумбочке, а Касси, звезда местного борделя, взгромождается на меня. Ее таланты лишают меня дара речи. Голый, мучимый одышкой, потный. Неважно какие зверства происходят снаружи, городской бордель всегда к вашим услугам. Она нежно пробегает пальцами по моей груди, что-то говорит, но я не в состоянии уследить за ее словами. Она что-то рассказывает о своей матери и о тяжелых днях, пережитых ими. Мои глаза устремлены в потолок, но перед моим взором резня, которую я наблюдал по дороге сюда. Пленительно улыбаясь, Касси спрашивает о городском архиве, о секретаре, лжет, что разыскивает фотографию иди что-нибудь, что связано с ее матерью. Она замечательная лгунья, но я уже почти настоящий политик. Я прекрасно осведомлен, как Касси зарабатывает большие деньги. Она зарабатывает гораздо больше от того, что клиенты выбалтывают по неосторожности, чем от того, что они оставляют на тумбочке. Почти рассеянно я сообщаю ей, где она может найти секретаря одного и не под защитой полиции. На секунду я раскаиваюсь. Может, она предъявит ему счет, прежде чем всадить в него нож. В конце концов, разве мы ищем не одно и то же? Шахид с ножом в руках, собирающийся убить нас, разве он не милосерден?

Я возвращаюсь той же дорогой, заваленной телами. В воздухе тошнотворная пыль, прикрывающая последствия массовой резни. Я останавливаюсь посреди улицы, срываю маску и бросаю ее на землю. Делаю глубокий вдох, впуская в себя зловоние смерти, пыли и пота. И мне уже ничто не мешает. Я продолжаю путь в здание Совета, миную развалины полицейского участка. Повязка на левой руке вновь сбивается, и мои следы метятся кровью. А что если взять пистолет и вынести себе мозги прямо здесь? Но слабость вынуждает меня опуститься на землю посреди пустынной дороги. Дрожащей рукой я залезаю в боковую сумку, чтобы извлечь фляжку с водой, рядом с шишкой, которую я по-прежнему храню, замечаю книгу регистрации населения, которую кто-то подложил мне. Горькая усмешка на моих губах. Видимо, я был недостаточно полезен члену Совета. Но это уже не важно. Вообще уже ничего не важно. Я смотрю на небо, и меня душит смех. Он вырывается наружу, и я смеюсь так, что слезы текут по щекам. Но через мгновение до меня доходит, что это вовсе не слезы, нет. Капли падают с неба, это ливень. Дождь смывает кровь с улиц, дождь очищает воздух от бесконечной пыли, дождь смывает все сомнения… Моя рука нащупывает серую шишку, ее острые концы вонзаются мне в кожу. Тем временем другой рукой я достаю пистолет. Пришло время покончить с этим.

Перевод с иврита: Леонид Шифман

Рафаил НУДЕЛЬМАН СТАНИСЛАВ ЛЕМ – В ПИСЬМАХ