Млечный Путь, 21 век, No 4(45), 2023

Третья группа по степени воздействия реакции на стимул - влияние реакции на стимул имеется, восприятие стимула сильно затруднено, 4% случаев. То есть граффити-реакция не является текстом, а попыткой зачеркнуть, заштриховать. Аналог в обычном общении - крик с большей громкостью и экспрессией.

Эти цифры позволяют нам ввести еще один социологический параметр, который на сайтах, как правило, отследить не удастся. На сайтах реплика-стимул не подвергается влиянию реплики-реакции, либо просто уничтожается. В нашем же случае видно, что даже при отрицательном отношении к стимулу (22%, 8% и 4%, итого 34%) мир граффити в 2/3 случаев реагирует цивилизованно - не зачеркиванием и закрашиванием, а возражением. Аналог в обычном общении - реакция на том же языке, примерно таким же тоном, с использованием примерно такого же словаря, без попыток "заткнуть рот".

Четвертая группа - влияние реакции на стимул имеется, однако восприятие стимула невозможно. То есть реакцией является закрашивание или уничтожение граффити-стимула. В этом случае установить граффити-стимул невозможно, и такая реакция является продукцией совершенно другой социальной группы. Аналог в обычном общении - реакция на другом языке, например, переход от разговора к драке; вот пример.

Впрочем, культура граффити сумела обыграть и это, вот три примера.

Использование списка эмоций Экмана

Приведем пример использования для анализа граффити списка базовых эмоций Экмана - печаль, горе, гнев, удивление, страх, отвращение, презрение, радость. Экман указывает на близость печали и горя, и в некоторых случаях рассматривает их как единую эмоцию. Аналогично он иногда поступает с удивлением и страхом, а также с отвращением и презрением. Сразу скажем, что все, приведенные ниже данные, можно представить и в этом формате, и общая картина при этом не изменится. Сопоставим частоты этих восьми слов - названий эмоций в русском языке (согласно О.Н.Ляшевской и С.А.Шарову, "Новый частотный словарь русской лексики") cколичеством страниц, на которых они есть в Интернете (запрос в Google без кавычек).

Видно, что данные по Интернету неплохо согласуются с языком в целом, но есть два отклонения - в Интернете повышена частота "печали" и сильно повышена частота "горя". По-видимому, более непосредственная, более живая речь Интернета меньше стесняется этих чувств, нежели язык в целом, под которым словарь понимает и официальный, и литературный, то есть отчасти "прилизанный" язык. Эти данные согласуются с имеющимися в Словаре данными для устной речи - там частота "горя" также повышена относительно имеющихся данных по другим эмоциям.

Совершенно иначе выглядят данные по граффити. Миру граффити совершенно не свойственны страх и удивление, и больше, чем в Интернете, свойственна "радость". Заметим, что эта радость выражена в специфических граффити - в признаниях в любви, которые составляют половину персональных признаний. Если их исключить из рассмотрения, то уровень радости в граффити совпадет с таковым в Интернете. Итак, упрощенно можно сказать, что

- в обществе, относительно письменного языка, более высок уровень печали и горя,

- молодежи, причем той ее части, что пишет на стенах, мостовых и столах в родном вузе, не свойственен страх и удивление, и свойственна персонализованная радость.

Примеры граффити, по одному на каждую эмоцию (указана под изображением).

А теперь - дискотека! Так уж сложилось, что молодежь любит клеить смешные и загадочные стикеры на водосточные трубы, например - на здании Главпочтамта в Москве (левое фото). Но Система не умеет смеяться, а загадочное ее раздражает. И начала она борьбу, начала закрашивать, чтобы все было тупо, гладко, серьезно и ей понятно (фото в середине). Но не справлялась Система... или краска протухла, или кисти сперли... и пришлось Системе решить вопрос радикально (правое фото).

Дмитрий Стровский "ДОЧКА" ПАВЛА ФИЛОНОВА. ИСТОРИЯ НЕПОНЯТНОЙ ЛЮБВИ

 1

С утра работа вновь не задалась.

Поначалу ему казалось, что виной всему несносная дождливая погода, подчинившая себе все его чувства. По петроградскому небу мчались под воздействием беспрестанно обрушивающегося ветра свинцовые облака. Они были настолько плотные, что их движение совсем не замечалось. Создавалось стойкое ощущение, будто облака повисли непреодолимой пеленой над нескончаемым пространством большого города - над всеми этими соборами, дворцами, арками, крышами многоквартирных домов, пригибая под собой все живое к земле и не давая ему распрямиться. Было неуютно и холодно.

По этой причине он не чувствовал в себе никакой возможности углубиться в выбранный сюжет.

И это несмотря на то, что он уже придумал название будущему полотну - суровое и непререкаемое: "Формула петроградского пролетариата". Он предвидел: его начнут упрекать за недостаточную поэтичность такого названия. Но в его сознании творца обозначенная формула наполнялась чуть ли не сакральным содержанием.