Млечный Путь, 21 век, No 3(48), 2024

Жанр "мокъюментари" хорош тем, что поначалу трудно отделить правду от вымысла и актеров - от случайно попавших в кадр людей. Искусство же кинематографистов в том и заключается, чтобы обманывать зрителей как можно дольше. В идеале - до самого конца фильма, и даже дальше. Чтобы я вышел с сеанса, без конца задавая самому себе вопрос: "Так что, Советский Союз, в самом деле, отправлял людей на Луну еще в 1939 году? Гитлер, действительно, был плодом коллективной галлюцинации? Неужели Емельян Пугачев был императором Петром Феодоровичем?" Задавал - и отвечал "да", и находил соответствующие аргументы. Но тут же к каждому аргументу отыскивался сам собою контраргумент, и вновь всплывал в сознании вопрошающего вопрос: "Так, всё-таки, было или не было?".

Должен признать - Братья Люмьер владеют этим искусством если и не совершенно, то близко к этому. Причем приемы, которые они используют, банальны и упрощены, и если говорить об авторском вкладе - он заключается в сочетании этих приемов, в монтаже. Нет, не в эйзенштейновском "монтаже аттракционов", а, казалось бы, в обычном техническом монтаже снятых в принципиально разной манере документальных планов и переходов.

Ну, довольно вступительных слов (старая и непростительная привычка "растекаться мыслию по древу"). Довольно, говорю я самому себе, пора говорить о фильме и впечатлении от просмотра.

"Земля Санникова - 2" начинается так, словно мы смотрим научно-популярный или учебно-познавательный фильм об открытии и освоении Русского Севера. Хорошо поставленный, с задушевными интонациями, голос за кадром рассказывает о великих русских путешественниках Семене Дежневе, Витусе Беринге и Алексее Чирикове, о Степане Крашенинникове и Ерофее Хабарове. Зрителя словно убаюкивают банальной лекцией, посвященной географическим открытиям. И это при том, что за интимными интонациями явно слышалась почти нескрываемая издевка, словно Ведущий (подозреваю, что это был один из Братьев Люмьер) пародирует используемые приемы. Впрочем, почему - "словно"? Я сразу заподозрил в этом квазисерьезном прологе пародию на штампы научно-популярного кино советских времен. Как еще следовало воспринимать выполненные в документальной манере кадры с плаванием по штормовому морю дежневских одномачтовых кочей - плаванием, которое вдруг обращалось в беспомощное барахтанье крохотных моделей парусников - в обычном эмалированном тазике. А водоворот и бурные волны в тазике делала чья-то мускулистая рука с тюремно-лагерной татуировкой (восход солнца, и надпись "Север") и обломанными ногтями. Или беззвучную перепалку между "Берингом" и "Чириковым", происходящую на фоне грубо намалеванного на клеенке пейзажа с сопками, чукотскими ярангами и обнаженной фигуркой "туземки". При этом бархатный голос диктора повествует о "тяжелом конфликте, возникшем между капитанами кораблей экспедиции", а съемки имитируют старую хронику, с дергающимся изображением и длинными царапинами на пленке...

Но прозвучало имя Якова Санникова, он появляется на экране, зритель ждет очередной гротескной сцены... а Санников (в его роли снимался Э. Гарриков), вдруг сурово смотрит в зал и застывает, превратившись в фотопортрет. И оказывается, что портрет знаменитого первопроходца висит на стене, рядом с распахнутым окном, а в окно виден вовсе не российский поселок, не стойбище северных кочевников, нет - израильский город Яффо. И вместо дымящихся сопок - пальмы, вместо бело-голубых торосов - бело-голубые флаги на мачтах, вместо вечной мерзлоты и густого тумана, укрывающего берега Северного Ледовитого океана - обжигающее солнце и ленивые волны Средиземноморья, словом - вместо арктического холода - субтропическая жара...

И вот тут, пока зритель еще не пришел в себя от неожиданности мгновенного переноса с севера на юг, в фильме появляется главный герой - пожилой джентльмен по имени Яков Исаакович Харонзон - чем-то похожий на Хемингуэя со знаменитой фотографии (писатель с бородой, в свитере грубой вязки). Субтитр заботливо сообщает не только имя, отчество и фамилию, но и возраст джентльмена - 76 лет. Следующий субтитр сообщает: "Новый репатриант из России. Съемка 1996 года". Иными словами, этого человека, скорее всего, нет в живых - год рождения 1920. То есть, ему уже должно было перевалить за сотню лет. Хотя - всё может статься, может, и жив, и даже смотрел фильм... Стоп-стоп-стоп, господа! Это же мокъюментари, а господин Харонзон - и не Харонзон вовсе, а некий актер, удачно загримированный в старичка хемингуэевского типа, самому-то актеру, может, нет даже сорока лет!

Остается восхититься мастерством авторов фильма, умело обманывающих своей документальной манерой нас, зрителей. Во всяком случае, меня им обмануть удалось. Да, на короткое мгновенье. Но всё-таки.