Млечный Путь, 2012 № 03 (3)

На этот раз Гарромер не заставил себя ждать. Но получилось так, что я снова оказался в несколько неловком положении. Из-за привычки лергойца стоять неподвижно, я не сразу отличил его от собственной голограммы. По счастью, Декс заговорил первым:

— Вы закончили ваше расследование, Руслан?

С облегчением обернувшись к живому лергойцу, я ответил.

— Почти. Сегодня вечером дело будет закрыто.

Да, хотел бы я испытывать такую уверенность на самом деле…

— Любопытно, между прочим, Гарромер, — сказал я. — Вы не сказали: «нашли убийцу», вы сказали: «закончили расследование». Я не пытаюсь поймать вас на слове или что-то в этом роде, мне на самом деле просто любопытно. У работников станции, например, мнения по поводу случившегося разделились. Кто-то убежден, что ничего, кроме несчастного случая и быть не могло, кто-то считает вас вполне сознательным убийцей, а ваши слова о том, что Матвеев дотронулся до вашей спины, удобным оправданием.

Конечно, я не стал уточнять личную принадлежность каждого из мнений.

— Как я понимаю, Руслан, опровергнуть обе эти версии очень непросто? — вопрос лергойца заставил меня удивиться его здравомыслию.

— Опровергнуть — да, непросто, — согласился я. — Но найти для них основания еще сложней. Поэтому, могу вам сказать откровенно, я не верю ни в одну из них.

— Признателен вам, Руслан.

— Да не за что, — отмахнулся я. — Я завел этот разговор совсем не для того, чтобы успокоить вас. Я хочу узнать, что вы думаете о случившемся.

— Разве это необходимо?

— Гарромер, вы не из Одессы случайно? — устало вздохнул я.

— Нет, я с Лергои, — неизменившимся голосом ответил Декс.

— Не обращайте внимания. — Я улыбнулся этой серьезности лергойца. — У нас на Земле есть такой город, в котором принято отвечать вопросом на вопрос. Я просто пошутил. А теперь серьезно напоминаю о нашей с вами договоренности: я задаю вопрос, вы на него отвечаете. Думать о побудительных мотивах моего интереса вам совсем не обязательно.

— Приношу свои извинения. Отвечаю. Матвеев действительно толкнул меня в спину — я это знаю. Более того, я уверен, что он сделал это умышленно.

— Значит, вы предполагаете самоубийство?

— Предполагать — это ваше дело, Руслан. Я говорю только о том, в чем уверен.

— Да вы правы, — я потер лоб. — Проблема в том, что я должен не только предполагать, но и доказывать свои предположения.

— Вы не задали мне вопрос, Руслан, и стройное течение нашей беседы нарушено.

Я пристально посмотрел на лергойца.

— Вы смеетесь надо мной, Гарромер Декс?

— Совсем немного. Это не является преступлением по вашим законам?

— Даже если бы являлось, вам-то что? — пробурчал я.

Насмешки со стороны инопланетного осьминога — вот именно то, чего не хватало для полноты картины счастливого дня.

— Если хотите, я готов принести свои извинения, — миролюбиво сказал осьминог.

— Свои извинения можете за… — Я одернул себя. Во-первых, я плохо знаком с анатомией лергойцев, чтобы закончить фразу. Во-вторых, нечего заводиться. В моем плохом расположении духа Декс не виноват. — В общем, меня даже радует наличие у вас чувства юмора, — сказал я, широко улыбаясь. — Даже такое ущербное.

— Чувство юмора — это иногда единственное, что есть общего у двух рас, как вы считаете?

— Да вы философ, Декс, — я потрясенно покачал головой. — Не ожидал. Скажите, а украшать салон корабля изображением самого себя — это тоже проявление пресловутого чувства юмора?

— Изображение самого себя? — удивленно сказал лергоец и даже огляделся по сторонам. — Где?

Его удивление было ничем в сравнении с моим. Я схожу с ума? Или Декс продолжает шутить, просто шутки у него настолько своеобразны? Я попросту указал пальцем на голограмму.

— Кранк? — переспросил Декс. — Но это ведь не я, Руслан. Кранк Декс — это мой… я не нахожу подходящего определения в вашем языке, считайте, что это мой брат.

— Вы близнецы? — спросил я.

— Что вы, Руслан. Мы даже не похожи.

Мне понадобилось некоторое время, чтобы понять, что на этот раз он не шутит.

Попрощался я торопливо и несколько рассеянно. Неожиданно кусочки в мозаике стали один за другим вставать на свое место. Происходило это почти без моего участия. И все-таки, чтобы навести порядок в своей голове, необходимо было как следует подумать в спокойной обстановке. Поэтому я вернулся в свою машину.

Я должен был догадаться. У меня есть Босс, который всегда с радостью разрушит все мои планы. Не успел я принять удобную позу для размышлений, мое внимание привлек резкий и какой-то особенно ехидный сигнал приема гиперграммы. Она оказалась крайне лаконичной: «Передаю дело в ИПП».

Я схватился за голову. Я все-таки затянул с отчетами слишком долго. А у моего шефа при большом желании можно попытаться найти кое-какие достоинства, но терпеливость в их число не войдет ни при каких условиях. Потом я взял себя в руки и быстро отстучал ответ: «Дело практически раскрыто. Остались некоторые формальности. Вылетаю на Землю вместе с арестованным через четыре часа».