Младший сын князя. Том 2 (СИ)

В общем, хищник вырывается наружу и показывает всё тёмное, что есть в человеке.

Да, при должном контроле и, если правильно заниматься медитацией, можно прожить долгую и спокойную жизнь, даже не замечая побочек. Главное — достичь гармонии с самим собой и зверем внутри, но это, скорее, редкое исключение, нежели правило. Тем более, сама медитация как таковая в этом мире не настолько хорошо развита, чтобы ей уделяли должное внимание.

Поэтому я прекрасно понимал, чего мне стоит ждать от таких вот отмороженных братьев-близнецов.

А чего ждать от Амелии — я не знал.

В тех сведениях, что у меня были по моим родственникам, почти ничего не было написано о ней. Всего лишь что ей двадцать один год и что её стихия — свет, что является довольно редким направлением. Помимо этого, Амелия, как оказалось, выбрала довольно непривычное оружие для спаррингов — копьё.

И она достаточно ловко орудует им, чтобы занять несколько призовых мест на каких-то школьных соревнованиях. Но что меня больше всего напрягло — мать Амелии была урождённой Ратиевой.

Ратиевы, как я знал из той же сети, занимались машиностроением. Магокар, в котором я чуть не взорвался, когда попал в этот мир, как раз принадлежал их фирме. Вот у меня и появлялся вопрос — насколько сама Амелия может быть связана с тем инцидентом?

Может, конечно, я пложу лишние сущности, но такое тоже вполне возможно. Тем более, так легко было избавиться от Евгения, пока он ничего не представляет собой.

Ждать чего-то хорошего от такой сестры было бы, пожалуй, глупо. Впрочем, думаю, я обо всём узнаю, когда встречусь с ней лично.

В том, что она не оставит своего младшего брата без внимания, так или иначе, я был уверен.

Тут уже не играло большой роли, полукровка я или нет. По факту отец признал меня одним из своих наследников, а значит, я равноправный член семьи. И если сестра не придёт хотя бы чисто номинально поинтересоваться, как обстоят дела у родного брата, я сильно удивлюсь, потому что и сам бы на её месте не оставил это без внимания.

Поэтому в том, что я с ней встречусь, сомнений у меня не было. Возможно, эта встреча произойдёт даже сегодня, и она будет не самой приятной для нас обоих…

Глава 27

— Что ж, ещё раз прошу прощения, что вынужден откланяться по своим делам. Может быть, увидимся на обеде, если получится, — не очень-то на самом деле уверенно произнёс Суворов-младший. — И заходите в гости в моё поместье, когда будет время — такому гостю, как вы, я всегда рад.

— Всё в порядке. Удачного вам дня, — попрощался я с Бореем.

Пока мы с ним говорили, я заметил, что за мной пристально наблюдают, стараясь не попадаться тем не менее на глаза. Откровенно говоря, эти попытки выглядели очень плохо.

Нет, ладно бы на меня обратили внимание члены студсовета или дисциплинарного комитета, вопросов бы не было.

Последние со своими красными лентами на плече (чтобы их можно было отличить от обычных студентов, и членов студсовета, на пиджаках которых были приколоты значки в виде золотой звезды) подходили, собирали новичков в относительно небольшие группы и уводили за собой, чтобы показать Академию более детально. По крайней мере, старались как могли, потому что даже так контролировать их стоило больших сил.

Так уж выходило, что поступивших студентов было по меньшей мере больше тысячи человек, а задействованных на это мероприятие членов студсовета и дисциплинарного комитета — меньше сотни.

Сил на всех, разумеется, не хватало, поэтому людей уводили либо сразу группами, либо просили подождать тут какое-то время, чтобы они успели вернуться и уже с оставшимися провести экскурсию.

Правда, было и так, что на часть студентов вообще не обращали внимания. По разным причинам — могли банально не заметить или посчитать не нужным о чём-то сообщать из-за происхождения поступивших, ведь среди новичков было много простолюдинов.

Тут уже не имело разницы, из угасающего ли ты рода или полукровка — просто ты никто и иметь с тобой дел смысла мало. Как-никак по всем традициям в дисциплинарном комитете были только аристократы, и за всю его историю туда не приняли ни одного простолюдина.

Другими словами, для них многие становились не в приоритете. Увы, но такая правда жизни и внутреннее распределение ролей, от которого никуда не денешься.

Возвращаясь к слежке, я заметил, что трое мало чем примечательных парней из неизвестных мне родов откровенно пялились на меня, при этом от них исходила лёгкая неприязнь.

Я не был эмпатом и не мог так же хорошо чувствовать эмоции людей, как они, но война научила меня распознавать скрытую угрозу и обещание неприятностей. А это были именно они.

Вопрос только в том, что этой троице от меня надо. Хотя нет, не так. Что им от меня надо — в целом понятно. Вопрос, скорее, зачем им это надо?

— Молодой господин, там… — заговорил Тимофей, закрыв своей фигурой меня от их взглядов, однако я его прервал, прежде чем он успел договорить.

— Знаю. Всё в порядке, я сам разберусь. Возвращайся к Анне, — сказал я, продолжая отслеживать троицу студентов.