Мкхарт

— Да шарится по городу, как обычно, — Маркиз ухмыльнулся. — Строит из себя королеву всего мира и его окрестностей. Я приставил к ней пару быков из бригады Паштета, так что пусть себе резвится.

— Позвони ей скажи, что я велел ехать домой. Нечего ей на улицах светиться. Да и мне с ней пообщаться хочется, после сегодняшних терок.

Маркиз понятливо усмехнулся и согласно склонил голову.

Войдя в свою квартиру, я с наслаждением скинул пропотевшую насквозь рубашку и, не глядя, сбросил с ног надоевшие ботинки полувоенного образца. С тех пор, как мне удалось подняться и отхватить свой кусок пирога, я переехал в роскошные апартаменты, жить в которых считалось очень почетным и крутым достижением. Другими словами, в этом доме жили все сколько-нибудь серьезные люди нашего района. Естественно, на одном из сходов авторитетов этот дом и его окрестности были объявлены мирной зоной, где не допускались разборки и покушения на жизнь неугодных соседей.

Я успел принять душ, и решил, не вытираясь, пройти в спальню за чистым бельем, когда дверь квартиры распахнулась, пропуская взбудораженную Юльчойю.

— Привет, Чи! — шебутная девка буквально с порога кинулась мне на шею. — Знаешь, кого я сейчас видела?!

В голове гулко застучали барабаны, а к горлу подкатила волна дикого бешенства. Я тут парюсь на всех этих терках, гроблю жизнь и здоровье, а эта овца преспокойно таскается по городу, когда ее ищут какие-то уроды! Где-то в глубине сознания я понимал, что вспышка гнева вызвана излишней энергией, накопившейся за день, но и эта шалава тоже виновата!

— Дрянь! — я наотмашь ударил девку раскрытой ладонью, сбивая ее с ног. — Тебя, дуру, ищут какие-то шныри, а ты жопой крутишь по всему городу? Какая разница, кого ты там видела!

Ошеломленная девка сидела на заднице, глядя на меня глазами побитого щенка. Ее короткая юбка задралась, открывая мне вид на ее прелести, еле прикрытые узким шнурком маленьких трусиков. Я скользнул к ней, запуская пальцы в ее волосы. Наклонившись, резким движением запрокинул назад ее голову, почти физически ощущая, как хрустят напряженные позвонки. Но зато теперь ее широко распахнутые глазки испуганно моргали прямо передо мной.

— А может, ты знаешь, кому это ты вдруг понадобилась? — злобно прошипел я ей в лицо. — Может, ты решила бросить меня, а, шлюха?! — И наотмашь залепил ей пощечину, продолжая держать за волосы.

— Нет, Чи, ты же знаешь, я всегда буду рядом с тобой, — забормотала эта шалава, целуя ударившую ее руку. Надеялась, что так легко отделается? Дура наивная!

Я резко отпустил ее и толкнул в бедро босой ногой:

— Пошла в спальню, живо!

Девчонка закусила губу и начала подниматься.

— Я что, разрешал тебе встать на ноги, тупая скотина?! — казалось, еще чуть и моя злость разорвет меня на куски.

Юльчой покорно опустила голову и на четвереньках направилась в сторону спальни. Я отвесил ей еще один пинок в оголенную задницу и пошел рядом, намотав ее волосы на руку.

Заведя эту дрянь в спальню я резким толчком отправил ее в угол комнаты.

— Раздевайся!

Несмотря на потрясение и дрожащие руки, разделась она очень быстро, оставив на полу небольшую кучку одежды. За это время я успел вытащить из-под кровати плетку, с гладкой ручкой, из вершины которой расходился пучок тонких кожаных ремешков. Порывшись в беспорядочно брошенной одежде, я вытащил пару шмоток. Повинуясь моему жесту, девчонка широко раскрыла рот, в который я тут же запихнул скомканную блузку. Сверху я перетянул все трусами, завязав их концы на ее затылке.

Потом заставил девчонку повернуться к лицом к стене, упершись в нее руками и прогнуться в спине, далеко отставив задницу.

Первый удар как всегда оказался для нее неожиданным, и если бы не кляп, я, наверное, оглох бы от ее визга. Как-то на совместной попойке, один из приятелей рассказывал, как правильно пороть шлюх. Вроде как сначала их надо разогревать, бить чем-то полегче, лишь потом переходя к настоящим серьезным ударам. Но по мне это все — излишество! Баб нельзя баловать, а то на шею сядут!

С удовольствием оглядев начинающие краснеть полосы на роскошной заднице, я нанес еще около десяти ударов, стараясь сбросить гнетущее меня напряжение.

Несмотря на то, что эта порка была далеко не первой в ее жизни, эта дурочка с трудом держалась на ногах. Из ее глаз ручьем текли слезы, а из уголков рта щедрым потоком капала слюна. Тяжелая грудь красиво оттягивалась вниз, наводя меня на новые мысли. Очередной раз дернув шалаву за волосы, я заставил ее выпрямиться и повернуться ко мне лицом.

— Думаю, это заставит тебя впредь думать, сучка! Руки за спину!

Не смея спорить, девчонка выполнила команду, глядя на меня распахнутыми испуганными глазами. Заставив ее широко расставить ноги, я ввел в нее палец. Да она вся мокрая! Шлюха, она и есть шлюха!

Я вставил в нее рукоятку плети и надавил, полностью загоняя гладкую ручку внутрь этой шалавы, неотрывно глядя ей в глаза. От резкой боли ее зрачки расширились, но отстраниться, или помешать мне руками она не посмела. Помнит, дрянь, о предыдущих уроках!