Читаем Митридат полностью

– Н-нет,- с усилием выдавил из себя Митридат, не смея взглянуть на мать, сидевшую так близко от него и источавшую тончайший аромат восточных притираний.

– Ты не ответил на мой вопрос: тебе снилось что-нибудь?- напомнила царица.

Митридату стало трудно дышать, уши и лицо у него полыхали огнем. Так и есть, он надругался над матерью- над этой самой красивой женщиной на свете!- и она хочет теперь допытаться у него, помнит ли он, ее сын, что вытворял с ней на ложе прошлой ночью. А может, она желает облегчить терзания Митридата, выдав его пьяную выходку за сон?

– Отвечай же, не бойся,- шепнула Лаодика, слегка встряхнув сына за руку.- Ты не мог спать в эту ночь без сновидений! Уловив в голосе матери ободряющие нотки, Митридат решился.

– Мне стыдно говорить об этом,- пролепетал он, тиская в ладонях яблоко, так что из него брызгал липкий сок,- но я действительно видел совершенно дикий сон.

– В чем же состояла его дикость?- тут же спросила Лаодика.

– Я был пьян и не совсем отчетливо все помню,- лепетал Митридат, оставив в покое раздавленное яблоко.- Мне казалось, что… То есть, я плохо соображал ночью и думал, что все это мне снится…

– Что- «это»?- безжалостно вставила Лаодика.

Митридат вздохнул поглубже, но не смог ничего вымолвить. Даже сказать такое было выше его сил!

Лаодика одним решительным жестом заставила удалиться всех слуг и служанок. Лишь Гистан остался стоять там, где стоял, скрестив руки на груди. Лицо старшего евнуха было бесстрастно.

– Ну же! Я жду.- Лаодика вновь встряхнула сына за руку.

И Митридат еле слышным голосом поведал, что ночью обладал матерью как женой, потеряв рассудок от вина.

Лаодика остановила сына, начавшего страстно молить ее о прощении, соглашавшегося принять любую кару.

– Полно, Митридат!- сказала она.- Это был сон. Всего лишь сон! Такое снится иногда, поверь мне.

– Я тоже думал, что мне это снится,- промолвил Митридат, впервые осмелившись взглянуть на мать,- но утром на ложе…

– Я знаю,- прервала его Лаодика.- Ты нашел мое ожерелье и браслет. Так?

Митридат кивнул.

– Мне не следовало приходить к тебе ночью, сын мой,- скорбным голосом произнесла Лаодика, погладив Митридата по руке.- Мы оба выпили слишком много вина вчера. Ты напрасно казнишь себя, мой милый. В случившемся между нами только моя вина, свидетель- Зевс. Не возражай!.. И не оправдывайся!.. Будем считать, что нам обеим привиделся, скажем так, странный сон. Забыть об этом мы, пожалуй, вряд ли сможем, зато в наших силах не разрушать возникшего между нами доверия, терзая себя такими воспоминаниями. Давай постараемся и в дурном отыскать хорошие стороны, дабы жить в мире со своей совестью. Ты согласен со мной?- Лаодика заглянула сыну в глаза.

Митридат кивнул еще раз.

– Вот и чудесно!- Лицо царицы на миг озарилось улыбкой.- Ты знаешь, наверное, про обычай персов, перенятый ими у мидийцев, по которому в среде царственных родственников не считается зазорным заключать браки между кровно близкими людьми. Отец может жениться на дочери, брат на сестре, сын на матери…

Митридат слышал о таком обычае от Тирибаза, поэтому молча покивал головой.

– Так вот,- продолжила царица, стиснув руку сына в своей,- будем считать, что этой ночью мы с тобой ненадолго вступили в такой брак. Надеюсь, тебе понравилась брачная ночь со мной?

– О да!- невольно сорвалось у Митридата, и он снова густо зарделся, Лаодика была польщена и не скрывала этого.

– Ты тоже был великолепен, сын мой!- прошептала она, наградив Митридата пылким взглядом из-под опущенных ресниц. Ее рука еще крепче сжала его пальцы.

От этого пожатия и взгляда, от услышанных слов голова бедного юноши пошла кругом, сердце заколотилось у него в груди. Так он желанен своей матери! И от близости с ним она вынесла не только горечь позора, но и наслаждение!

Осознание этого наполнило душу Митридата сладостью и страхом, ибо в этот миг он явственно ощутил, насколько ему желанна сидящая рядом женщина.

Находясь в плену столь кощунственных мыслей, Митридат мало ел, совсем не пил вино и часто отвечал невпопад на вопросы Лаодики.

Повинуясь воле царицы, слуги и служанки снова наполнили покой своей бесшумной расторопной суетой. Подавали новые кушанья, подносили большие фиалы с водой для ополаскивания рук.

Три рабыни-египтянки пели протяжную песню, подыгрывая себе на необычных струнных инструментах. Слова песни были непонятны Митридату, хоть он за время скитаний выучил несколько языков горных племен и знал немало слов из других наречий.

«Наверное, это египетская песня»,- подумал Митридат.

С коренными египтянами ему встречаться не приходилось, хотя он встречал купцов из Египта. Все они были греками либо иудеями. После воцарения в долине Нила македонской династии Птолемеев коренным жителям этой страны достались в удел лишь тяжелые полевые работы, строительство и ремесла. Только жреческая каста сохранила свои привилегии и при Птолемеях.

В Египте довелось побывать Моаферну, когда он был чуть старше Митридата. От него-то Митридат и узнал о чудесах и богатстве этой далекой страны, окруженной раскаленными пустынями.

Перейти на страницу:

Похожие книги