Мистик Томас Свит

Утро выдалось пасмурным, дождевые капли стекали по стеклу, удары по клавишам крыши напоминали о непогоде всё чаще и чаще. Под покровительством теплых стен уютно. На этот раз завтракали лишь две дамы, Даниэла и ее матушка, которая в свою очередь bona mente (с добрыми намерениями) говорила дочери некоторые колкости, хитрости, уловки, женщины коварны, может потому, так ранимы, как бы то ни было, откушать после сна в тишине у нее не вышло.

– Сэр Гарисон к твоему сведению рано утром уехал, не предупредив, не оповестив о своем отъезде. Смею предположить, ваша вчерашняя совместная поездка выдалась неудачной, раз он так спешит распрощаться с нашим гостеприимством, ты его чем-то расстроила, дорогая?

– Может быть. – задумчиво ответила Даниэла.

– Как именно. – не угомонилась миссис.

– Показала себя, какая я есть.

– И неудивительно, что он сбежал, ему стало скучно, не привыкший к подобным девушкам сэр Гарисон разочаровался.

– Вильям не такой как вам кажется.

– Он вращается в высших кругах, поверь мне, у него есть вкус, привилегии и конечно обширен выбор его притязаний.

– Вы ошибаетесь.

– Ни в коем случае,…но боюсь это так, только мы заговорили о нем как он тут как тут, слышны шаги. Ваше счастье милочка, сэр Гарисон более терпелив, чем я думала.

В комнату неспешно вошел сэр Гарисон, приветствуя дам, лицо его бледно, но искрит счастьем. Даниэла даже слегка взбодрилась, когда он появился, обрадовалась, скрывшись под завесой утренней отрешенности.

– Мне нужно с вами поговорить, желательно наедине. – сказал Вильям нисходя до полушепота обращаясь к девушке.

– Откуда такая скрытность, сэр Гарисон. Однако я понимаю, в некоторых местах старикам не место, на балах, дабы не мешать молодым и в личной беседе двух голубков.

– Буду признателен и благодарен за понимание. Спасибо.

Больше преград для разговора не стало. Незамедлительно они поспешили уединиться, Даниэла шла за Вильямом и всё гадала, о чем же зайдет речь. Вставши возле окна, о которое со всей резвостью барабанил дождь, вид открывался на безмолвный лес, спящий мохнатый великан. Почему мы так любим, всматриваться в окна, может потому что во время разговора можно увлечься пейзажем и собеседник будет думать именно так, на самом деле мы боимся смотреть в глаза, нам легче воспарить вдаль в которой нас нет. Юная леди поступила именно таким образом, еще она переминала пальцы рук, будто загибая их, считала удары о стекло, волнение сказывалось на всем, свыкнуться с любовными неудобствами невозможно.

– Я хотел бы поведать вам о своих последних достижениях. Не буду мучить загадками, скажу прямо. Когда вы мне рассказали про то событие, важное и довольно поучительное, у меня сразу возникла одна странная мысль. Под ней не стоит ничего, так я думал, впоследствии оказалось, что мне попросту желается помочь вам и утешить вас. И я отыскал крохотное утешение, а именно. Встав рано утром, я отправился в город, в котором мы провели вчерашний чудесный день, ради поиска того человека. Отыскал,…боитесь кладбища, но он не там, к счастью, в больнице ухоженный докторами поправляется. Вы забыли упомянуть, о том, что тот день был жарким, отсюда и огромное количество солнечных ударов, проблемы с сердцем. Ему стало плохо, вы Даниэла прошли мимо. Интересно то, что джентльмен никого не винит, в нем нет озлобленности, упрекает себя за неосмотрительность и излишнюю самонадеянность, выйдя на улицу, он не особо думал о последствиях. Итак, он жив. Вот смотрю на вас и думаю, угомонило ли это вас хотя бы чуть-чуть или нет.

– Спасибо. Я обязательно навещу его.

– Но вы корите себя?

– Потому что нет ни большого, ни маленького греха, все серьезны и достойны порицания, покаяния.

– Покаяние. Вы уже раскаялись, пройдя тогда по улице несколько метров, не так ли?

– Да.

– Уставши удивляться, я внимаю безразлично – сказал однажды критик, я с ним не согласен, вы завораживаете. Не волнуйтесь, я не покину вас до конца назначенного мне Богом срока, а дальше, зависит от вас Даниэла, мое будущее…наше будущее.

– Значит вам приятно мое общество?

– Я бы променял все остальные, на одну нашу встречу. Громко, зато правдиво, Я заметил у вас с вашей матушкой разлаженные отношения.

– Вовсе нет, лишь в некоторых вопросах бывают разногласия.

– И это нормально. Но всё ж я поговорю с миссис Краусвеа, если вас разлучают вопросы, то может быть сблизят мои ответы.

– Вы так добры, благодарю.

– И я благодарен вам за бесценный урок морали.

На этих словах они расстались. И, кажется, дождь прекратился, и стало не так грустно, а есть ли ей место в душе девушки, нет, ее нет, любовь, и только она. И та любовь не похожа на ту, что мы привыкли видеть, она велика и разрушительна, созидательна, она дает жизнь и убивает, и ничто не способно ее заглушить, она бессмертна и память ее вечна. Чтобы не погиб человек от этой любви необходимо лишь слово и оно у Бога.