МИРЫ ПОЛА АНДЕРСОНА Том девятнадцатый

Но на сей раз случай оказался счастливым. Как только флагман­ский корабль сбросил ускорение, офицер-радист Анастас Марди- кян врубил свои локаторы — огромные, окружавшие «Рейнджер», как паутина неосторожную муху, — и настроил их на широкий диапазон. Радиолуч попался в сети. Призрачно-рассеянный, с удвоенной допплеровским эффектом длиной волны, заглушенный космическими шумами, он, даже пройдя через сложную систему фильтров и усилителей, остался не вполне разборчивым.

Но этого было достаточно.

Мардикян ворвался в рулевую рубку. Радист был молод, и меся­цы, проведенные в полете, еще не притупили в нем восторга от первого в жизни космического путешествия.

— Сэр! — крикнул он. — Сообщение!.. Я только что прослушал запись... Передача с Земли!

Командующий флотилией Джошуа Коффин вздрогнул. Это дви­жение в невесомости подбросило его с палубы вверх. Притормозив натренированной рукой, он завис на месте и рявкнул:

— Если вы до сих пор не удосужились выучить устав, надеюсь, недели гауптвахты вам для этого хватит!

— Я... Но, сэр...

Радист попятился. Его униформа радужными бликами отрази­лась на металлических и пластиковых поверхностях. Коффин един­ственный из всех офицеров флотилии носил черный мундир, давно забытый сотрудниками космической службы.

— Но, сэр, — повторил Мардикян. — Весточка с Земли!

— Только дежурный офицер имеет право входить в рулевую рубку без разрешения, — напомнил ему Коффин. — Если у вас что- то срочное, существует переговорное устройство.

— Я думал... — выдохнул Мардикян. Помолчал немного и изоб­разил вариацию стойки «смирно» в свободном падении. Глаза его пылали гневом. — Виноват, сэр.

Коффин повисел еще, не двигаясь, глядя на темнокожего юно­шу в ослепительно ярком одеянии. Расслабься, сказал он сам себе. Времена изменились. Он вовсе не худший из них, из нынешних — бес­печных, суеверных, болтающих между собой на незнакомых мне язы­ках. Благодари Господа, что вообще удалось набрать рекрутов, и уповай, чтобы на твой век их еще достало.

Дежурный офицер Холлмайер — высокий, белобрысый — был уроженцем Ланкашира, но наблюдал за капитаном и радистом рас­косыми азиатскими глазами. Все трое молчали, слышно было толь­ко тяжелое дыхание Мардикяна. А в носовом иллюминаторе тесни­лись в кучу звезды, сгущая вечную ночь вокруг.

— Ладно уж, — вздохнул Коффин. — На сей раз прощаю.

В конце концов, подумал он, сообщение с Земли и правда собы­тие. Радиолуч в принципе способен преодолеть расстояние от Солн­ца до альфы Центавра, но для этого нужна специальная аппаратура. А засечь горсточку кораблей, летящих с полусветовой скоростью, да еще засечь так точно, чтобы сравнительно слабый приемник Марди­кяна смог поймать радиолуч... Да, у парнишки были уважительные причины для радости.

— Что передают? — спросил Коффин.

Он ожидал, что послание окажется обычной пробой, посланной для того, чтобы инженеры, отделенные от них расстоянием длиною в жизнь, могли узнать по возвращении флотилии, был зарегистри­рован сигнал или нет. Если к тому времени на Земле еще останутся инженеры. И вдруг Мардикян выпалил:

— Старый Свобода умер! Новый Советник по психологии, То­мас... Томсон... тут запись невнятная... Во всяком случае он сочув­ствует конституционалистам. Он аннулировал декрет об образова­нии... Обещал с большим вниманием относиться к местным тради­циям. Да вы сами послушайте, сэр!

Коффин невольно присвистнул:

— Но ведь из-за декрета колонисты и отправились к Эридану!

Его слова нелепо упали в глухую тишину.

Холлмайер проговорил наконец на своем шипящем английском (Коффин терпеть не мог этот акцент, напоминавший ему о Змие в некогда благословенном саду):      ,

— Причины для основания колонии больше не существует. Но как мы узнаем мнение трех тысяч будущих пионеров, спящих в анабиозе?

— А разве мы обязаны их спрашивать? — Коффин не мог пока понять отчего, но мозг его работал в бешеном темпе, подгоняемый необъяснимым страхом. — Наше дело доставить их на Рустам. До получения особого приказа с Земли мы не имеем права вносить какие бы то ни было изменения в планы... Тем более что общее голосование провести все равно невозможно. Лучше, во избежание переполоха, вообще не упоминать...

Он осекся. Лицо Мардикяна исказилось смятением.

— Но, сэр! — вскричал радист.

Коффин похолодел.

— Вы уже проболтались, — сказал он.

— Да, — прошептал Мардикян. — Я встретил Конрада де Сме­та, он пришел за какими-то деталями для ремонта, и... я же не думал...

— Вот именно! — прорычал Коффин.

Глава 2