МИРЫ ПОЛА АНДЕРСОНА Том девятнадцатый

— Ничего, наверное. — Свобода сложил пальцы шалашиком и поглядел сквозь них на сына. — Безусловно, подобные меры вызо­вут сопротивление. И все-таки я лишь ускоряю конфликт, который все равно рано или поздно назрел бы и привел к тем же самым последствиям. Ты не дал мне объяснить, почему я выбрал в качест­ве представителя Ассоциации для сегодняшних переговоров тебя, а не Вулфа. Видишь ли, ты человек молодой, горячий, а стало быть, лучше годишься на роль выразителя интересов нового поколения конституционалистов, чем пожилой, более осторожный и менее фанатичный Вулф. Экстремисты в вашей партии могут отвергнуть любое компромиссное соглашение, достигнутое Вулфом, просто потому что он Вулф, известный своей репутацией «и нашим, и вашим». Но если план будет исходить от тебя, они прислушаются.

— К какбму соглашению вы надеетесь прийти?! — прорычал Ян. — Пока вы не вернете нам наших детей...

— Ради Бога, только без сантиментов. Позволь мне объяснить, в чем проблема. Вы, конституционалисты, диаметрально противо­положны правительству по взглядам на жизнь. Вы несовместимы. Когда-то, наверное, вы могли мирно сосуществовать. Такая воз­можность не исключена и в будущем, когда улягутся страсти. Но не сейчас. Представь себе, что мы решили сдать позиции, отменить декрет об образовании и возродить систему частных школ. Это будет победой для вас и поражением для нас. Вы добьетесь не только конкретной цели — вы добьетесь всеобщего уважения, под­держки, к вам хлынут новые силы. Мы соответственно все это проиграем. И очень скоро вы выдвинете новые требования: причин для недовольства вам не занимать. Получив обратно свои школы, вы захотите возродить право на критику политических основ; до­бившись его, вы потребуете права открытой агитации. Потом вам захочется представительства в Совете, потом... В общем, нет смыс­ла продолжать. Нам выгоднее покончить с этим сейчас, раз и на­всегда, пока вы не успели окрепнуть. А потому не очень-то рассчи­тывай на помощь моих друзей-Советников.

— Если вы думаете, что с нами так легко покончить!.. — снова взорвался Ян.

— О нет. Мы уже обсудили с тобой, какими способами вы можете оказывать давление. Я также прекрасно понимаю, что у вас есть все возможности для сбора оружия, подрывной деятельности в армии и в конечном итоге для открытого вооруженного выступле­ния. Кое-кто из Совета Блюстителей жаждет арестовать вашу банду немедленно. Но, увы, нам без вас не обойтись. Вообрази, какой хаос начнется, если четвертая часть технического персонала депар­тамента полезных ископаемых или пелагокультуры вдруг исчезнет, не оставив достойной замены. Или если Вулфа внезапно убрать с его окольных тропок, где он добывает свой товар, — откуда, скажи на милость, половина дам Верхнего уровня будут брать новые на­ряды, чтобы затмить вторую половину? Опять же, как известно, мученики стимулируют любое движение. Юноши, которым ваша философия была до лампочки, вдруг воспламенятся, увидев, что нд свете есть вещи дороже самой жизни. Нет, репрессиями мы только спровоцируем войну, вместо того чтобы ее избежать.

Свобода откинулся назад. Мальчик клюнул на наживку, сразу видно: взгляд озадаченный, рот полуоткрыт, рука неуверенно при­поднята то ли для защиты, то ли с мольбой, то ли для рукопожатия.

— Существует вполне приемлемый компромисс, — продолжал Свобода.

— Какой? — прозвучал еле слышный шепот.

— Рустам. Эпсилон Эридана-2.

— Новая планета? — Ян вскинул голову. — Но...

— Если самые недовольные конституционалисты покинут Зем­лю добровольно, подготовив себе компетентную замену, камень с нашей шеи упадет. Со временем мы, возможно, вернемся к школь­ным проблемам и порадуем ваших оставшихся дома друзей, не чувствуя себя при этом побежденными. Но даже если и нет, вам-то что? Вы от нас уже избавитесь — а мы избавимся от самых упрямых элементов оппозиции. Успешное же основание колонии увенчает лаврами Совет и одновременно послужит допингом для космиче­ских экспедиций, поэтому колонии будет гарантирована наша по­мощь и благословение. Что касается издержек, то твои друзья вла­деют ценным имуществом, которое с собой не возьмешь: пускай продадут его и финансируют проект.

Истории такие примеры известны. Массачусетс, Мэриленд, Пен­сильвания были поддержаны правительствами, враждебно настро­енными к идеям первопоселенцев и жаждущими избавиться от идеалистов. Почему бы нам не повторить спектакль?

— Но двадцать световых лет, — прошептал Ян. — И навсегда покинуть Землю...

— Вам придется многим пожертвовать, — согласился Совет­ник. — Зато вы избежите риска быть раздавленными силой или задушенными с помощью моих злокозненных планов. — Он пожал плечами. — Конечно, если уютный морской домик с лучистым отоп­лением для тебя важнее философии, тогда оставайся, о чем речь!

Ян дернул головой, словно его опять ударили.

— Мне надо подумать, — сказал он.

— Посоветуйся с Вулфом, —- предложил Свобода. — Он в курсе. Он сам подал мне эту идею.

— Что? — глаза Бернис округлились в неподдельном изумле­нии.