Миры Пола Андерсона. Том 2 (Победить на трех мирах. Тау — ноль. Полет в навсегда)

Здесь царило невероятное спокойствие. С высоты огромной волны Теор с ужасом смотрел на подножие скалы, где кипела пена. Правее лежала область зыби, за которой находился вожделенный берег. Но его упрямо сносило влево, навстречу гибели.

Теор отбросил бесполезное теперь весло и стал управлять доской, всем телом двигаясь по ее поверхности. Только тренированному человеку удался бы такой фокус, но Теор с детства имел дело с силами природы и умел их ощущать. Ему удалось-таки проскочить мимо скалы. Тут же волна с грохотом опала, бросив Теора в сторону ледника. Аммиак закипел вокруг него. Берег стремительно приближался, грозя разбить его в лепешку, но Теору удалось зацепиться ногами за резко поднимавшееся дно и немного замедлить движение. Вскоре ему с трудом удалось встать и по пенистому мелководью добраться до суши. Не сделав и нескольких шагов по берегу, он упал и погрузился в забытье. Ночь, длинная ночь…

Когда Теор очнулся, солнце уже висело над западной частью фьорда. Волны ревели среди скал, освещенные последними лучами светила. Впереди лежал крутой склон ледника, из которого, словно титаны, поднимались в небо черные скалы. Вокруг простиралась дикая, необитаемая страна. И Теор был единственным живым существом на десятки миль окрест, вооруженный одним только ледяным ножом.

Глава 11

Фрэзер сидел и смотрел на передатчик. Наконец, не выдержав, он в бессильной ярости обрушил кулаки на панель управления. Звук удара гулко прокатился по кабине, погруженной во тьму. Сквозь обзорное стекло в кабину проник солнечный луч и высветил все вокруг так ясно, что Фрэзеру удалось разглядеть набухшие вены на своих руках. От недавней усталости и головной боли не осталось и следа. «Перестань ныть! — зло сказал он себе. — В сорок лет рановато чувствовать себя стариком. Ты еще сможешь вставить, адмиралу Свейну фитиль в то место, которое заменяет ему голову».

Он решительно поднялся и направился в кормовую часть краулера. Донни Мендоза предоставил ему оборудование для связи с главным передатчиком, как только узнал, что Фрэзер хочет установить контакт с Теором. Здесь же ему было выделено крошечное помещение для отдыха. Фрэзер разделся до пояса, налил немного воды в таз и тщательно растерся губкой. Еще больше ему хотелось очистить свою совесть после встречи с предательницей. Но, черт побери, Лоррейн нравилась ему все больше и больше, и с этим ничего нельзя было поделать!

Он вспомнил, как Лори сунула ему записку с просьбой о встрече, и криво усмехнулся. Это было во время встречи конфликтующих сторон в Авроре — на переговоры в крейсере колонисты, естественно, не согласились. Фрэзер пришел вместе с Сэмом Хоши. В зале заседаний административного корпуса их ожидали Лоррейн и двое офицеров с «Веги», включая бравого адмирала. Все расселись по креслам, пытаясь выглядеть непринужденно, но присутствие Свейна действовало угнетающе. Нет, он не кричал и не угрожал — у него был вид победителя, и от одного этого становилось тошно.

— Не собираюсь сегодня играть в дипломата, — резким тоном начал адмирал. — С моей точки зрения, вы все — мятежники! Вы убили и покалечили множество достойных граждан, верных законному правительству. Погибшие в бою колонисты меньше, чем вы, заслуживали смерти!

Хоши хотел было возразить, но промолчал и только с силой сцепил пальцы и помрачнел. Двое его сыновей погибли при лопытке захвата «Веги».

Свейн скупо улыбнулся.

— Конечно, вы смотрите на прошедшие события по-другому, — продолжал он. — Я понимаю, переубедить вас сейчас невозможно. Но я не дипломат, а военный, и меня интересуют не столько эмоции, сколько реальные дела. Для меня куда важнее осуществление планов, чем немедленная расправа, пусть и справедливая.

— Немедленная? — переспросил Фрэзер. — Значит, о расправе вы хотите поговорить позже, когда на Ганимед прибудет полиция? И вы всерьез считаете, что мы будем помогать вам, зная, что через некоторое время нас посадят в тюрьму или даже расстреляют? Я уже не говорю о возможном промывании мозгов…

Лоррейн нахмурилась:

— Последнее — уже слишком, Марк.

— Ах, простите, я оскорбил ваши прелестные ушки неприличным выражением! — с иронией заметил Фрэзер. — Хорошо, заменим его официальным названием — «принудительное перевоспитание». Звучит куда приятнее, не правда ли?

Свейн насупился.

— Я не собираюсь давать стопроцентных гарантий, — сказал он. — Однако надежда у вас появится. После того как мы вместе восстановим законное руководство в США, встанет вопрос о контроле над Землей и остальными планетами. Думаю, правительство не станет тратить силы и средства на то, чтобы изолировать систему Юпитера, — конечно, если я замолвлю о вас словечко. И я сделаю это — слово офицера, — если вы будете сотрудничать с экипажем «Веги».

Фрэзер с сомнением посмотрел на строгое, очень серьезное лицо адмирала — и вопреки желанию поверил. Так же, как в неизбежный арест в случае, если колонисты заартачатся. Свейн был человеком аккуратным и слов на ветер не бросал.

Хоши наклонился вперед.