Миры Пола Андерсона. Том 1

— Остальное пусть лучше расскажет тебе сама Джилл, — добавила Мероа. Ее взгляд скользнул по группе. — Не примите это за оскорбление. Вы не окажетесь виноваты перед новым хозяином Примаверы, если не сообщите ему о том, чего сами не знали. А Якулену может здорово понадобиться его добрая воля.

Прочие выразили согласие.

— Что мы можем обсудить в открытую, — Мероа обращалась к Ларреке, — это Рафик. Он хочет вступить в легион — в Иссек, потому что ты считаешь, что Огненное море скоро подвергнется нападению. — И сухо добавила: — А я думаю, что из-за слухов о тропическом рае и шелковистых сладострастных девушках.

— Нет, — сказал Ларрека. — Нет, если я сумею его отговорить. Неужели он не видит, что самая главная служба сейчас здесь? Если мы удержим Валеннен, то несколько набегов на Огненные острова роли не сыграют. Если не удержим, то острова также придется отдать, а следующей линией обороны будет Бероннен.

— Чиу, вот и поговори с ним. И имей в виду, что его, может быть, не привлекает идея быть под командой своей матери.

— Еще меньше ему дела до этих островов. И Бродяга уже превратил их в противоположность рая. Иссек сейчас бьется с наводнениями и смерчами или с голодом, а не с боевыми ордами варваров. И шелковистые девушки сейчас слишком заняты спасением собственных жизней, чтобы у них оставалось хоть что-то для сладострастия.

— Я пыталась это ему объяснить, но это лишь увеличило его идеализм. Служи там, где нужна служба, и забудь о риске!

— Я ему лучше скажу, что от солдата, сознательно идущего на ненужный риск, легиону лучше избавиться сразу. Вспомни раммера, и он тут же прыгнет тебе в лодку.

Из прихожей, к огромному облегчению Ларреки, послышался шум, забегали слуги, раздался топот ног, молодой бас Рафика и грудной чистый голос Джилл. Девушка говорила: «… Мы думали найти укрытие, но из-за молний под деревьями было опасно, так что он подхватил меня на спину и пошел таким галопом…»

Его сын ввалился, мокрый, несмотря на обтирание, поприветствовал всех и свалился на матрас. Он выдержал поистине дьявольскую гонку. Мероа родила его когда-то на корабле, который трепало в Гиблом проливе восточным ветром, и дыхание того ветра в парне осталось. «Я тобой горжусь, тобой и всеми остальными. Я ведь Якулен только по свойству. И я не считаю своей семьей октады двоюродных братьев, делящих со мной землю. Я старый хаэленец, и моя семья — это моя жена и мои дети».

Следом вошла Джилл. Свои вещи она спрятала под навес. Кожа у нее горела от растирания, а волосы были мокры, как листва у Рафика, и на каплях воды в прямых волосах играл отсвет пламени. Ее нес Рафик, поэтому она не устала и сразу бросилась к Ларреке:

— Привет, дядюшка Сахар!

Глядя на нее, Ларрека подумал, как она красива своей странной красотой. Однажды, когда она была подростком, они пошли поплавать, и она его спросила:

— Скажи мне, только честно, как я выгляжу в твоих глазах? Ужасно, да? Я понимаю, что ты меня любишь, но ты мне скажи, как я выгляжу? Четыре конечности, длинное тело, без горба, без усов, без хвоста, без растений, лысая, если не считать этих смешных заплаток, грудь болтается наверху, и эти… гениталии спереди, напоказ всем и каждому?

— А как выгляжу я, по-твоему? — ответил он.

— Ты красивый. Вот как кот бывает красивый.

— Ладно, а ты мне напоминаешь сару в полете, или мечелиста в сильный ветер, или что угодно еще. А теперь заткнись и пойдем завтракать.

Промигавшись с темноты, она пошла через комнату, а он в это время думал, что хорошо бы с часок побыть человеком — ее любовником. Заглянуть в эти забавные наполовину белые глаза, потереться клювом о клюв и почувствовать вкус толстых розовых губ, пустить пальцы вдоль горла с голубыми венами и через эту мякоть к верхушечкам цвета заката и по этой искривленной крутизне, пока они не окажутся меж ее бедрами… Интересно, у людей есть такие мысли по поводу иштарийцев? Непохоже, люди слишком хрупки. Он ощутил мимолетное дуновение грусти от того, что никогда не будет к ней ближе, чем сейчас. Черт ее побери! Когда она наконец найдет себе партнера и займется размножением?

Она бросилась на подстилку рядом с ним и запустила пальцы в его гриву.

Ларрека потребовал еще сидра. Джилл он тоже нравился.

— Я тебе привезла кило табака, — сообщила она.

— Ты привезла гораздо больше, я слыхал. Замороженные высушенные рационы — это здорово.

Она перешла на английский. Он видел и чувствовал охватившую ее тревогу.

— Ты знаешь о нашем запрете на транспорт? Так я, чем биться головой в эту стенку, сидела тихо, а тем временем собрала кое-какое оружие и боеприпасы. В Валеннене у вас их мало. Я не могла действовать очень уж нагло, чтобы этот паразит Дежерин не пронюхал. Но я покупала, выпрашивала, одалживала, пару раз воровала — и теперь есть около двадцати винтовок и пистолетов и несколько тысяч обойм.

— Джилл, ты просто клад!

— Это самое меньшее, что я могла сделать. Однако вернемся к реальности. Прежде всего тебе надо организовать носильщиков для переправки всего этого на побережье.

— А ты не сможешь закинуть все это в Порт-Руа прямо на маленькой машине?