Миры отверженных

Через пару минут, дуэт смеющихся уже превратился в трио, когда Промиус в красках живописал историю Ольдиха, спасающегося ото льва на дереве. Все так живо представили толстяка, взбирающегося от страха на дерево, – что удержаться от смеха было просто невозможно. Ид, размазывая слезы от смеха по щекам, подумал, – а они не такие уж и плохие эти земляне. Вот даже смеются над теми же вещами, над, чем смеются, и уроженцы Таураана.

Вскоре не выдержала и Тэсия, присоединившись к компании сверстников. Неро впервые увидел такую другую Тэсию. Она не командовала им, не говорила с ним свысока. Она держалась с ним на равных в присутствии других, она смеялась от его шуток, так же, как и от шуток других. Её волосы растрепались, и она постоянно поправляла их, открывая раскрасневшиеся от смеха, щечки и обнажая кристальной белизны, красивые ровные зубы. Неро почувствовал такой необыкновенный прилив нежности, что ему нестерпимо захотелось самому завести эти непокорные локоны за ушко.

Вдруг на улице, где работали над созданием ограды, раздался шум. В проеме показалась Эрдэнэ, которая быстро оценив обстановку, подбежала к горке фруктов и жадно похватала оттуда плоды, сколько могло уместиться в ее руках, и тут она заметила компанию сверстников, глядящих на неё так, как будто они первый раз её увидели.

Эрдэнэ подошла к ним, и откусила большой кусок персика. Не переставая жевать, она спросила. – Ну что ещё?

Неро, улыбнулся. – Ну, слава Богу, вы живы. А то мы уж подумали, что вас с бабушкой схватил и съел тот здоровый лев.

– Какой лев? – небрежно бросила Эрдэнэ. – Это что-ли тот зверь, с которым говорила моя бабушка и который на самом деле, всего лишь большая кошка.

У слушателей вытянулись лица. – Так твоя бабушка разговаривала с ним?

– Ну да.

– А о чём?

– А я по чём знаю? – продолжала невозмутимо жевать Эрдэнэ. Рыжая чувствовала, что она сейчас центр внимания и невероятно важничала. – Бабушка не очень любит об этом разговаривать. Она говорит, что я еще мала для этого. Мол, когда я вырасту, она меня всему научит, и я уже не буду доставать её с глупыми расспросами.

Промиус опять чувствовал, что он не в своей тарелке, и толкнул Неро. – А что она говорит?

– А ты что не понимаешь ее язык?

Промиус недовольно отрицательно помахал головой. Вот уже второй раз он оказывается лишний в этих разговорах. Только он один тут такой, а эти все друг друга отлично понимают, и почему его отец не хочет, чтоб он тоже знал, о чем говорят окружающие? Вечно ему надо для этого просить Ольдиха, а сейчас вот он мучает с этим, Неро. А ему ведь очень интересно знать, о чем они сейчас говорят.

Неро старательно переводил Промиусу услышанное, пока на них не обратила внимания, Эрдэнэ. – А что ты ему говоришь?

– Я ему перевожу, что ты сейчас говоришь.

– Так значит, не только я, тут не понимаю другие языки, но и он тоже?

– Ну, так я же тебе говорила, что если поспишь в той камере, – то будешь понимать все языки, на которых мы общаемся. Тэсия была немного раздражена, что с появлением Эрдэнэ, внимание мальчиков теперь было приковано, не только к ней.

Эрдэнэ подумала про себя. – Вот бабушка знает язык птиц, а учить её не хочет. А языки, на которых говорят все эти люди вокруг, – она не знает. А вот, если Эрдэнэ будет знать все эти языки – то бабушка не будет к ней относиться, как к маленькой, и уж тогда … и в ее голове мелькнул план.

А пока они, вместе с Промиусом, тыркали безотказного Неро, прося его переводить сказанное – то на язык понятный Эрдэнэ, то на язык вандала.

Ид спросил Тэсию. – Ну что там решил твой отец? Он же сейчас за главного, как я понял?

– Ничего он здесь не за главного. Там и мой отец, тоже всё решает, – возмущенно ответил Промиус.

– Ну да решает, а всё равно последнее слово остается за моим папой, – горделиво сказала Тэсия.

– Это потому что вас больше, – оправдывался Промиус.

Тэсия фыркнула. – Как я поняла, эту ночь мы все проведем здесь. А завтра они будут думать, что делать дальше. Ещё он говорил про то, что не хватает очень ножей. Без них они, как без рук.

Ид вспомнил, и хлопнул себя по лбу. – Как же я мог забыть? Там наверху в модуле, в ящиках же были разные инструменты, там же и ножи точно должны были быть. Иди, скажи своему отцу, что мы сможем достать то, что ему надо.

– О, отцу это точно понравится, что от тебя есть польза и он, пожалуй, будет меньше на тебя сердиться, – девочка радостно кивнула.

– Я бы этого, тоже очень хотел, – сказал с надеждой в голосе, Ид.

Тэсия хотела было вскочить, но ее удержала за руку Эрдэнэ.

– Подожди. Всё равно до утра вы можете подождать с этим, а я хочу попросить об одном. Эрдэнэ посмотрела на Ида. – Тут такая штука. Мне бабушка точно это не разрешит, но я бы хотела тебя попросить.

– О чём?

– Я видела, как ты это делаешь, и я хочу, чтоб ты это сделал также со мной.

– Что именно? – терялся в догадках, Ид.

– Ну, я хочу поспать в той штуке, и хочу понимать все языки, на которых вы говорите. И когда бабушка уснет, ты отведёшь меня наверх и сделаешь все так, как сделал с ними, – Эрдэнэ указала на Тэсию и Неро.