Мирриэль

— Может быть, что-то для ваших спутников? Но я затрудняюсь сказать, каким оружием пользуется ваш друг-эльф. Не вижу никаких признаков, ни мозолей от мечей, ни ножен для кинжалов, поэтому боюсь обидеть неверным предположением…

— Мне ничего не надо, мастер. Мое оружие — моя голова.

— Маг, — стукнул себя по лбу мастер — для вас у меня точно ничего не будет. Ну, а уважаемому гному могу предложить последние модели арбалетов, я вижу, что именно этот вид оружия вы предпочитаете…

— Благодарю, мастер, я своего друга не променяю ни на что. Хоть в этом походе я и выполняю роль тяжелой пехоты, но с арбалетом все равно не расстанусь. Топор у меня отличный, еще дедовский, да и щит отличной работы, еще не раз мне послужит. Так что, мастер, я уже нашел свое оружие. Только если болтов прикупить надо.

— Это, пожалуйста. Вот несколько ящиков, берите сколько нужно. Платить за них не нужно. Я с лихвой сегодня заработал. За дополнительными ножами, заходите завтра, после обеда, сделаю пару десятков. И вообще, всегда рад вам услужить.

Надев на себя все то, что мы купили (ну кроме набедренного кинжала), я повернулась к своим спутникам.

— Ну, что скажите, мальчики?

— Да ты, Мирра. Просто богиня смерти во плоти… — одобрительно крякнул Барри.

Инариэль промолчал. Он смотрел на меня своими фиалковыми глазами с нескрываемым восхищением и капелькой грусти, будто жалел, что мне приходится это все делать, а он не может меня просто поставить на пьедестал, нарядить в платье, дать в руки арфу вместо кинжалов и боготворить. Я уже давно поняла, что он влюблен, но ответить на его чувства я не могла, в моем сердце было только одно место и оно уже было занято… Надо с ним как-то поговорить… Потом…

Снимаю с себя вооружение, не хорошо идти на встречу с другом в таком виде. Оставляю только катар, парные кинжалы и ножи в сапогах. Все остальное аккуратно складываю и прошу доставить на постоялый двор.

Когда мы вышли из оружейной лавки солнце уже почти скрылось. Нужно было идти на встречу с неизвестным другом. Мы вышли на пристань, и я замерла, пораженная удивительным видом. Впервые я видела море. Волны с тихим шелестом накатывали на берег, катая на своих гребнях белую пену. Над водой носятся птицы, иногда они спускаются к воде и взлетают, унося в когтях рыб. Медленно красный диск солнца уходит в воду, кажется, что вода вот-вот закипит от горячего прикосновения. Легкий бриз ласкает мою кожу, иногда ветерок доносит мелкие брызги соленой воды. Я смотрю на это и понимаю, что невозможно совместить эти переживания и ощущениями с моими обычными днями, наполненными демонами, кровью, убийствами и битвами. Здесь так неправдоподобно тихо и хорошо. Как бы я хотела чтобы рядом со мной сейчас был Кален, мы бы сидели у воды, пили вино, он бы глупо шутил, как всегда смущаясь, а я бы любовалась закатом и нежно трепала его по волосам, а потом мы бы целовались, не так как тогда на опушке, не в спешке, мы бы никуда не спешили, поцелуи были долгими и нежными…

— Все-таки пришли… Это хорошо, — прерывает мои мысли женский голос.

Из тени какого-то здания к нам подходит эльфийка. Яркие рыжие коротко подстриженные волосы, хотя подстриженные — это сильно сказано, скорее ее кинжалом стригли, смуглая кожа, озорные зеленые глаза. Обычный эльф, выросший в городе, хамоватый, глуповатый, запуганный. Неприятные ощущения, понимаю теперь, почему Инариэль недолюбливает наших городских соплеменников.

— Ну, ты вообще не думаешь, что ли? Ты что сегодня на площади вытворяла? Если бы не я… эти уроды тебя бы наверняка сцапали… На кой тебе сдалась эта старуха?

Да уж… вот это… напор…

— Меня Джеки, друзья кличут. Ну а для богатеев я просто бандитка рыжая, — она хихикает и похрюкивает…

Пытаюсь не обращать внимания на столь пренебрежительное отношение.

— Меня зовут Мирра, это Инариэль и Барри, — представляю я своих спутников. — Спасибо тебе за помощь. Ты, действительно, очень помогла.

— Не говори со мной так, будто я тоже из этих…

— Из кого этих?

— Богатеев-аристократов… ненавижу их. Вечно они грабят простой люд. Они грабят людей, а я граблю их, а потом раздаю людям.

— Так ты значит у нас благородный разбойник? — хихикает Барри.

— Слышь, гном, я никому не позволю смеяться надо мной!

Не успеваю моргнуть глазом, как в руках Джеки оказывается лук, тетива уже до уха натянута и стрела смотрит прямо Барри в грудь.

— Стоп! Так не пойдет. Джеки, убери оружие. Мы не враги тебе, ты сама сказала, что мы друзья.

Она не опускает лук, но тетиву ослабила. Уже лучше.

— Отлично, теперь еще раз, начнем сначала. Джеки, мы не умеем говорить на твоем языке, он нам не привычен, поэтому, с твоего позволения, мы будем говорить так, как привыкли. Барри не хотел тебя обидеть, просто за время нашего путешествия мы очень сблизились, немного пошутить над спутниками, стало делом привычным и нормальным, это, знаешь ли, помогает расслабиться. Теперь давай ты уберешь лук, и скажешь, о чем ты хотела с нами поговорить.

Она убирает лук за спину.

— Так это… я хочу вам помогать, но только при условии, что мы будем бить этих аристократов.