Мировой заговор против России

Свою мысль о провокации немцев Сталин вновь подтвердил, когда он прибыл в ЦК. Сообщение о том, что немецкие войска на ряде участков уже ворвались на нашу территорию, не убедило его в том, что противник начал настоящую и заранее подготовленную войну. До 6 часов 30 мин. он не давал разрешения на ответные действия и на открытие огня, а фашистские войска тем временем, уничтожая героически сражавшиеся части пограничной охраны, вклинились в нашу территорию, ввели в дело свои танковые войска и начали стремительно развивать удары своих группировок».

Позже в мемуарах от 1969 года Жуков приведет несколько по-другому слова Сталина. По крайней мере, свой телефонный разговор со Сталиным под утро 22 июня Жуков изобразит иначе:

«Минуты через три к аппарату подошел И. В. Сталин.

Я доложил обстановку и просил разрешения начать ответные боевые действия. И. В. Сталин молчит. Слышу лишь его тяжелое дыхание.

— Вы меня поняли?

Опять молчание.

— Будут ли указания? — настаиваю я.

Наконец, как будто очнувшись, И. В. Сталин спросил:

— Где нарком?

— Говорит по ВЧ с Киевским округом.

— Приезжайте с Тимошенко в Кремль. Скажите Поскребышеву, чтобы он вызвал всех членов Политбюро…»

Как видите, никакого запрета на ответный огонь от Сталина Жуков не озвучил в мемуарах. Хотя забавно, как в докладе Пленуму Жуков сочинение развел: «Сталин, тяжело дыша в телефонную трубку, в течение нескольких минут ничего не мог сказать, а на повторные вопросы ответил». И эти слова он в мемуары вставил — и о тяжелом дыхании, и о нескольких минутах молчания перешли из 56-го в 69-й год. А слова о «провокациях немецких военных», не войдя в издание мемуаров 1969 года, появились в изданиях 80-х гг.

Но Сталин все верно говорил в этом разговоре. Приходилось отрабатывать дипломатические выверты с попытками перевести войну в приграничные инциденты. Но прозорливый Жуков, которому все ясно стало, лучше Сталина понимает, как надо действовать.

Однако Жуков пошло врет, что «До 6 часов 30 мин. он не давал разрешения на ответные действия и на открытие огня». Запрет был на ответный огонь в округах от Кир поносов, и это было их инициативой, которую Жуков в данном случае пытается скрыть. Ведь начштаба КОВО Пуркаев четко показал, отвечая на вопросы Покровского:

«В период от 1 часу до 2 часов 22 июня Командующим войсками округа было получено распоряжение Генерального штаба , которое требовало привести войска в полную боевую готовность , в случае перехода немцев госграницы отражать всеми силами и средствами, самим границы не переходить и не перелетать, до особого распоряжения».

И Павлову нарком обороны лично по телефону дал указание около 4 часов утра: «Действуйте по обстановке».

Жуков раздувает тему не поддаваться на провокации, хотя ничего сверхъестественного в этом указании нет. Ведь первые обстрелы пограничных застав, дозоров и даже воинских частей начались уже в 2 часа ночи, и Жуков прекрасно это знает. Однако в это время немцы границу еще не пересекали, и вполне нормально, что на такие обстрелы-провокации поддаваться нельзя.

«Как видите, кроме просчетов в оценке обстановки, неподготовленности к воине, с первых минут возникновения воины в верховном руководстве страной в лице Сталина проявилась полная растерянность в управлении обороной страны, использовав которую противник прочно захватил инициативу в свои руки и диктовал свою волю на всех стратегических направлениях».