Миров нехоженные тропы

По спокойной обстановке вокруг было ясно, что Никодия никто не искал. Было раннее утро и большинство жителей еще спали. Никодий очень надеялся, что когда его кинутся, он будет уже далеко. Повозки скрипнули и тронулись в путь. Мерзляки переговаривались между собой. В основном обсуждали войну. Они строили оптимистичные прогнозы в связи со значительным усилением армии в АумАнге. Через несколько часов Никодий понял, что повозки разъехались по своим направлениям и сейчас он остался в обществе кучера и одного солдата, которые периодически бросали фразы друг другу. Тело затекло от неподвижного лежания, и еще мочевой пузырь напоминал о том, что пора сделать остановку. Никодий попробовал шевельнутся, стараясь протиснуться между грудой вяленого мяса и бортом. Микроскопическими движениями ему удалось наполовину вылезти и присесть, опершись на задний борт. Груда вяленых обрезков колыхалась над ним. Чтобы незаметно вытащить ноги ушло еще полчаса. Никодий осторожно выглянул поверх мяса. Кучер, тоже солдат с винтовкой через плечо дергал поводья своего коня. Справа ехал другой мерзляк. Их разговор не отличался особой изобретательностью. Война, как им жилось дома до нее, и бабы, у кого сколько было. Верховой мерзляк держал ружье в руках и мог достать его быстрее в случае опасности. Никодий выбрал его первой целью.

Два, быстро последовавших друг за другом выстрела, затем еще два, разорвали безмолвие морозного дня. Мерзляки повалились на землю. Никодий выпрыгнул из телеги и добил каждого в голову. Ему казалось, что пистолет мог не пробить толстокожих мерзляков. Обе винтовки и снятые патронташи Никодий бросил на облучок и погнал исполинского коня на восток. Туда, где по его представлениям находились его товарищи.

Вечером приехал отец и привез боеприпасы, но самое главное, это был пирог, который испекла Далила. Пиотта держал его в руках и представлял, как Далила готовила его, бегая по кухне. Как их кот путался под ногами, выпрашивая для себя что-нибудь съедобное. Теплое чувство любви и скуки загорелось где-то посередине груди. Петр глубоко вздохнул, развернул полотенце и насладился ароматом пирога.

— Как там у них дела? — Спросил он отца. — Как моя Далила?

— Хорошо, девчонки помогают Марите. Маришка сразу побежала Далилу звать. Она немного послушала, что у тебя все хорошо, да быстрей побежала пирог печь. Очень она мне нравится, хорошая девчонка.

— Так и есть! — Согласился Петр. — Эх, быстрее бы домой!

— Можешь в следующий раз сам обоз отвести, когда затишье будет. — Предложил Владимир.

— Если Сергеич разрешит? Он сегодня сказал, что враг что-то замышляет. Если он не отвечает на наши действия, значит готовит нам пакость. А я уже так соскучился, а тут еще пирог, хоть все бросай и езжай домой. Пойду, с товарищами поделюсь. — Петр вышел из палатки и отправился к палатке экипажа «Неустрашимого».

Каждый вечер в командирской палатке устраивался разбор полетов с командирами подразделений. Степан Сергеич использовал наглядные примеры в виде шишек и гильз для отображения всех маневров его войска во время боя. Он жестко комментировал действия отдельных командиров, не скупясь на выражения. Затем разбором полетов следовало планирование следующих операций.

— Как говорят в российской армии, жопой чую, что враг задумал подлость. Сегодня ночью усилить караулы. Держать два плота постоянно в воздухе… — Речь Сергеича перебила ожившая рация.

— По направлению к третьему посту на всех парах несется мерзляковский конь с телегой. В прибор плохо пока различимо, кто им управляет, но вроде не мерзляк.

— Подпустите ближе, и сделайте предупредительный выстрел вверх. Если не остановится, открывайте огонь на поражение.

— Есть!

Третий пост находился за высотой по ту сторону. От леса до него не меньше десяти километров. Планирование прекратилось как-то автоматически и все замерли возле рации, ожидая продолжения событий. Через пару минут рация ожила.

— Это Никодий, он почти окоченел. Ни слова сказать не может. — Раздалось из рации.

— Укутайте его потеплее, сейчас за ним приедут. — Приказал Сергеич и удивленно посмотрел на Петра. — Ну надо же? Петр, бери «Неустрашимого» и дуй за Никодием, сдается мне у него есть, что нам рассказать, лишь бы не окочурился раньше времени.

— Я мухой! — Петр выскочил из палатки, захватил Батуру и еще пару солдат по дороге.

Плот опустился возле места обозначенного сигнальными фонарями. К ним уже бежал караульный.

— А мы смотрим, мерзляк к нам скачет. С чего бы ему одному к нам скакать, можно и другим способом умереть. Странно показалось, поэтому сразу стрелять не стали, а сообщили вам, чтоб для порядка. А когда ближе подъехал, смотрим в прибор, а это наш сидит, скукожился, того и гляди упадет. Он насилу сообразил, что приехал, так замерз. Авдей узнал его. Это говорит тот, которого ваш друг насилу увез на похищенном плоту.

— Так и есть, если не обознались, то должен быть он.

— Никодий сидел у костра, который горел внутри углубления в снегу. На нем был одет теплый тулуп, но он все равно трясся, как в лихорадке.