Миранда

Для посланцев каракасской хунты Миранда был живым воплощением легенды, их знаменитым соотечественником, гордостью и славой венесуэльского народа. Разве Миранда не был первым, кто призвал их к борьбе за независимость? Разве не он посвятил свою жизнь этому благородному делу? Но Миранда был не «только великий патриот, он был еще знаменитый военачальник, генерал французской революционной армии, мудрый политик, друг королей, принцев, министров, дипломатов и философов. Его знания, опыт, таланты — как они нужны сейчас патриотам Венесуэлы!

В особенности преклонялся перед Мирандой глава делегации Симон Боливар. Несмотря на молодость, он успел уже посетить Испанию, Францию, Италию, Мексику и Соединенные Штаты. И где бы он ни побывал, всюду он слышал о Миранде. Пылкий сторонник французских просветителей и энциклопедистов, Боливар, подобно Миранде, решил посвятить свою жизнь освобождению родины от испанского господства.

Боливар сообщил Миранде о полученных от Верховной хунты инструкциях: проинформировать английское правительство о происшедших в Венесуэле событиях, добиться от Англии дипломатического признания, закупить в Англии оружие, предложить Миранде вернуться в Каракас.

Миранда взял покровительство над посланцами Каракаса. В течение трех месяцев и одиннадцати дней, проведенных ими в Англии, Миранда с ними неразлучен. Он устроил им встречу с английским министром иностранных дел Маркизом Уэлсли. Прием, оказанный им Уэлсли, был вежливым, но весьма сдержанным. Ссылаясь на союз Англии с Испанией, Уэлсли заявил, что Англия не может признать нового правительства, возникшего в Каракасе. Тем не менее он выразил готовность Англии торговать с Венесуэлой и предложил услуги английского правительства в качестве посредника в улаживании конфликта между Венесуэлой и Испанией.

В то время все связи Англии с Испанией находились под контролем клана Уэлсли. Маркиз Уэлсли был министром иностранных дел, его брат Артур, лорд Веллингтон, командовал английскими войсками в Испании, их дядя Генри был послом при Регентском совете в Кадисе.

Проводив венесуэльских делегатов, маркиз Уэлсли послал срочную депешу своему брату Генри, в которой просил использовать эту встречу для того, чтобы добиться от Регентского совета отмены монополии на внешнюю торговлю с испанскими колониями. Маркиз советовал сэру Генри пригрозить регентам прекращением английской помощи, если они не откроют колонии для английских товаров. Маркиз высказывал уверенность, что пребывание в Лондоне каракасских делегатов произведет нужное впечатление на регентов и будет способствовать достижению целей английского правительства.

Миранда неустанно трудился над тем, чтобы ввести своих соотечественников в высший лондонский свет. Он представил их влиятельным депутатам парламента, лордам, журналистам, писателям, философам. Одетых по последней моде молодых венесуэльских патриотов в сопровождении их «дядьки» — седого, но точно помолодевшего теперь генерала Миранды, можно было встретить на выставках, скачках, в аристократических клубах и знаменитых салонах.

Неутомимый сочинитель мемориалов и политических посланий о положении в Южной Америке продолжал писать их и направлять влиятельным английским особам. Но теперь его сочинения уже подкреплялись весьма реальными и всеми ощутимыми действиями первого независимого правительства в Южной Америке — каракасской хунты.

19 июля Миранда писал принцу Глочестерскому, брату короля Георга III: «Наконец посланцы Каракаса прибыли. Они предлагают этому правительству дружбу, они согласны открыть для свободной торговли все порты Венесуэлы… Их с уважением приняли министры его величества, которым они вручили свои верительные грамоты, хотя Аподака (посол Испании в Лондоне. — И. Л.) пытался всеми средствами воспрепятствовать этому». Письмо кончалось весьма примечательным сообщением: «Они привезли мне лестные для меня послания от моих родственников и других участников славной Апрельской революции. Эти послания проникнуты дружбой и уважением ко мне за мой вклад в победу благородного дела и не только настаивают от имени руководящих деятелей страны, чтобы я энергично помогал им в переговорах с Англией, но чтобы я вернулся на родину и вместе с ними продолжал борьбу».

Миранда вновь обращается к английскому правительству с требованием разрешить ему покинуть Англию и вернуться в Венесуэлу. Вскоре после приема маркизом Уэлсли представителей каракасской хунты неутомимый конспиратор пишет министру иностранных дел длинное письмо, в котором, ссылаясь на то, что дело, за которое он боролся, восторжествовало, просит разрешить ему вернуться вместе с Боливаром на родину «после более чем тридцатилетнего отсутствия и жестоких переживаний за ее благополучие и счастье». С такими же просьбами Миранла обращается к Ванситтарту и другим видным английским деятелям.