Мир внутри

– Неважно, в какую сторону. Она несет мирное послание, а не угрозу всему человечеству. Как когда-то, – он помолчал, потом неожиданно произнес: – Мне пять лет исполнилось, когда «Фау» на нас посыпались. Было страшно, очень. Мы с мамой то и дело бегали в бомбоубежище, хорошо, хоть недалеко от дома находилось, я потом долго боялся домой возвращаться, а ну как еще рванет. Детский приют возле нас разнесло ракетой да так, что в радиусе пары десятков ярдов дома стен лишились, – он куснул губы. – Страшное время, страшное. Хоть бы больше и не случалось подобного.

Помолчали. Ответить мне было нечем, я родился и жил в Горьком, а начало войны запомнилось работой на лесоповале – мне только четырнадцать исполнилось, но выполнять приходилось стандартную норму в три куба. Работал от зари до зари, домой еле приползал, и падал замертво – чтоб наутро с зорькой идти в лес, рубить, пилить, резать….

Натан потеребил меня за плечо – пора закруглять нашу экскурсию. Он не раз рассказывал мне и другим, как будет проходить старт, где находится командный бункер управления пуском.

– Хорошо, хоть там нас военные не трогают, а то всё под себя бы заграбастали, дай волю, – добавил он. Посмотрел на часы. – У нас еще полтора часа, чтоб отойти подальше. Поверьте, грохотать будет будь здоров, готовьте наушники помощнее.

Я отснял три обращаемые пленки – теперь слайды будут изучать спецы. Трудно сказать, понравится ли им увиденное, найдут то, что искали. Да и неважно, по сути. Я дилетант в их деле, иным становиться не собираюсь, пусть получают, что заказывали.

Ровно в полдень – мы уже находились на верхнем ярусе трибуны – начался обратный отсчет. Натан за час до этого времени ушел в бункер, оттуда и руководил запуском, хотя не сомневаюсь, что инженеры вполне самостоятельно вставили бы ключи и нажали кнопки. Пообещал подойти на восьмой минуте полета, когда, по расчетам, ракета отработает всеми ступенями и спутник окажется на нужной орбите. Я же остался с семьей Кэхиллов, Норма заняла нам места, к которым мы еле протиснулись. Тут же находился и Данбар с Мерсером, а неподалеку располагались и министры из вигов, одобрившие программу, а так же их яростные критики – посмотреть на запуск пришло немало видных людей от политики, мало ли как это пригодится в будущем. Неподалеку от нас находилась съемочная группа «Би-би-си» – вот сегодня от телевизионщиков отбоя не было. Старт ракеты в прямом эфире передавали многие каналы, прибыло и наше телевидение, всего лишь канал «Просвещение» – четвертый по нумерации и значимости из шести.

– Зажигание! – донеслось из громкоговорителей, вещавших со стороны бункера. Ракета вздрогнула, заискрила. Я навел полевой цейсовский бинокль на дюзы, и в тот же миг из них вырвалось ослепительно белое пламя. Двигатели заработали, в самом деле, рев, доносившийся от места старта, можно сравнить с грохотом воды на нашей ГЭС во время весеннего водосброса. Мачту будто отбросило, теперь ракета стояла самостоятельно, опираясь лишь на мощь вырывающихся огненных струй.

– Подъем! – и тут «Фау» сперва медленно, а затем все быстрее начала подниматься в зенит. Зрители заорали, довольные, повскакивали с мест, замахали, кто чем. Ракета неуклонно рвалась ввысь, минута и от нее оставался лишь дымный шлейф, еще одна и звездочка, склонявшаяся к востоку, начала пропадать, а затем и вовсе исчезла.

– Три минуты, полет нормальный, стабилизация устойчивая. Есть отключение первой ступени. Есть раскрутка. Заработала вторая ступень, – и тут же, буквально через несколько секунд: – Есть отключение второй ступени, стабилизация устойчивая. Есть отключение третьей ступени, высота сто пятьдесят километров. Есть отключение четвертой ступени, – диктор тараторя, спешил, не успевая за событиями. – Есть вывод в перигелий основной орбиты. Основная орбита достигнута. «Эксплорер» достиг космического пространства.

Ему зааплодировали и снова заорали. Свершилось. Произошло. То самое немыслимое, о чем прежде лишь мечтали, фантазировали, грезили – вот уже невесть сколько столетий. Строили планы и чертежи, рассуждали, размышляли, спорили до хрипоты. Сколько копий поломалось за последние годы, когда Натан объявил о своем стремлении, сколько труда ему стоило довести начатое до вот этого – всеобщего ликования, которое он только слышит, но еще не может разделить.

Я поднялся, за шумом и овациями едва слышалось, что первый спутник Земли раскрыл антенны и начал отправку тестовых сигналов, которые можно принимать на ранее указанных частотах. Вспомнилось, как Норма собиралась выкупить сегодня место в газете «Дейли телеграф» с сообщением о запуске «Эксплорера». Теперь этого не требовалось. Сомнения миновали, старания Кэхилла увенчались безоговорочным успехом. Я стал протискиваться к выходу, чтоб поскорее поздравить друга с победой.

– Тестовые сигналы получены, аппаратура в норме, спутник приступает к работе. Есть подключение микрофона. Есть включение радиометра. Есть работа магнитофона.