Мир царя Михаила

— А потому, — сказал я подчеркнуто командирским голосом, — как старший по званию, беру на себя командование антитеррористической операцией. В общем, слушай внимательно. Вы с товарищем Крупской наденете броники, закроетесь у себя в купе, и до моего вызова по рации никому дверь не открываете. Ствол у тебя есть, ну, а если тебе мало пистолета, можешь взять автомат.

Потом, голосом товарища Сухова, я спросил, — Вопросы есть, товарищ Андреева? Вопросов нет! Вперед, барышни.

— Думаю, что до пальбы из автомата дело не дойдет, — ответила мне Ирина. Потом она взяла броник, покрутила его в руках, и чуть смущенно попросила, — Николай Арсеньевич, вы не поможете его надеть?

— Конечно, помогу, — сказал я.

Ирина расстегнула кофточку, чуть помедлив, сняла ее, оставшись в одном черном кружевном лифчике. Позади себя я услышал легкое смущенное покашливание. Владимир Ильич, покраснев как рак, деликатно отвернулся в сторону, старательно делая вид, что его совершенно не интересует все происходящее.

Я набросил на тонкие девичьи плечи бронник, и быстро застегнул его на липучки. Когда Ира снова надела на себя кофточку и справилась с многочисленными пуговками на нем, я протянул ей второй броник, и спросил, — Сможешь одна надеть его на Надежду Константиновну?

— Смогу, сказала Ира, и, свернув броник, завернула в полотенце и сунула под мышку.

— В общем, Ира, давай без самодеятельности, — строго сказал я ей, — сидите в купе тихо, ни во что не вмешивайтесь, а будут к вам ломиться — сразу жми на курок.

— Есть, товарищ старший лейтенант, — Ира лихо вскинула свою тонкую ладошку к виску. — Всех впускать, никого не выпускать, в случае сопротивления открывать огонь на поражение.

— Ну, ладно, иди уж, Аника-воин, — улыбнувшись сказал я, — да пригласи зайти сюда товарища Кобу. Замерзнет ведь там, стоя там на сквозняке.

Когда мы снова остались втроем в купе, я изложил своим спутникам краткую диспозицию.

— Итак, что мы имеем… Рядом с нами четверо вооруженных мужчин, у которых в отношении нас самые агрессивные намерения. Они собираются похитить нас, и переправить во Францию. Вы, товарищи, им не очень нужны, а потому, с вами они, в случае чего, особо церемониться не будут. Им нужны мы с Ириной. Но попадать в руки этих ребят у нас нет никакого желания.

А потому, до Базеля надо будет как-то избавиться от них. Как именно — это уже мое дело. Впрочем, товарищи, ваша помощь мне тоже понадобится. А действовать мы будем следующим образом…

И я познакомил товарищей Кобу и Ленина со своим планом…

* * *

25(12) марта 1904 года. Утро. Копенгаген. Дворец Кристианборг. Зал заседаний Фолькетинга — парламента Дании.

Сегодняшнее заседание Фолькетинга должно было быть бурным. И хотя оно должно было быть закрытым, но во дворец все же сумели пробраться вездесущие журналисты, причем не только датские. Всех взбудоражила повестка дня — рассмотрение подписанного, но еще не ратифицированного договора о присоединении Датского королевства к Балтийскому Союзу. То есть, к договору, ранее заключенному между Россией и Германией.

Именно потому среди приглашенных на это историческое заседание были: министр иностранных дел Российской империи Петр Николаевич Дурново, и министр иностранных дел Германской империи Освальд фон Рихтгофен. Они скромно сидели на задних скамьях Фолькетинга, внимательно слушая переводчика — ни один из них не владел в достаточной мере датским языком, чтобы понять все перипетии обсуждения.

А обсуждение было нелегким. Открывший заседание председатель Фолькетинга, член правящей партии «Венстре» Херман Триер, предоставил слово фактическому главе государства Енсу Кристенсену, который энергично начал излагать соображения, по которым Дания должна была присоединиться к Балтийскому Союзу и установить особый режим прохождения военными судами иностранных государств Датских проливов.

— Господа! — говорил он, потрясая своим задорно вздернутым хохолком седых волос, — вопрос присоединения нашего королевства к этому Союзу — это вопрос нашей безопасности. Поверьте мне, скоро противоречия между великими европейскими державами обострятся настолько, что можно будет говорить о реальной опасности начала боевых действий на суше и на море. И такому маленькому государству, как наше королевство, вряд ли удастся остаться в стороне от сражения гигантов.

Прежде всего, это из-за нашего географического положения. Именно мы контролируем вход и выход из Балтийского моря в Северное. И вы прекрасно понимаете, что даже если мы объявим в грядущей войне нейтралитет, он вряд ли устроит державы, пытающиеся пройти проливами мимо нашей столицы в ту или иную сторону. Так что волей неволей нам придется примкнуть к одной из сторон конфликта.