Мир Трех Лун

Он пробормотал:

– И как ты уцелел? И вообще…

– Я же дурак, – сообщил я хвастливо. – А нам, дуракам, все по барабану. Даже не понимаем, чем нас пугают. И что пугают вообще. У нас шкуры толстые, воображения никакого.

Он нащупал, не глядя, рядом спинку стула, сел, поморщившись, явно что-то побаливает, и продолжал смотреть на меня так, словно я при нем выбрался из могилы.

– Зачарованный Лес, – повторил он, – я бы никогда тебя туда не послал! Даже дурака гнать на смерть не совсем хорошо, хотя иногда и надо бы.

– Ой, – сказал я испуганно, – как же нам жить, когда вся земля обезлюдеет?

– Ну да, – сказал он саркастически, – все дураки сгинут, а ты останешься.

– И вы, – заверил я подобострастно. – Нет, дураков изводить нельзя. Если бы умный тут же рождался, тогда да, а так что один дурак, что другой… Нас, дураков, много! Мы непобедимы.

Он не сводил с меня вопрошающего взгляда.

– Кто тебя послал, говоришь?

– Никто, – заверил я.

– А от кого услышал?

– Во дворе услышал, – сообщил я. – Даже и не помню, кто сказал первым, кто вторым… Все только и говорили, что вам эта травка очень нужна.

– Странно, – сказал он задумчиво, – я обронил про эту травку только однажды. И только при одном человеке…

– Ой, – прошептал я в суеверном ужасе, – а я услышал от многих! Разве так бывает?

– Бывает, – буркнул он. – Кто-то решил от тебя избавиться.

Я охнул.

– Но зачем? А вдруг он просто верно и нежно заботится о вас? Любит вас некой странною любовью…

– Заботится? – фыркнул он. – Умри я сейчас, к вечеру половина двора ходила бы пьяными от счастья. Магов не любят, мальчик. Даже очень не любят. И боятся.

– А где нас любят? – спросил я грустно. – Умные даже друг друга не обожают…

Он буркнул:

– Устами дурака глаголит истина. За травку даже скажу спасибо, хотя уже и забыл такое слово… Некому! Как ты шел?

– Через ворота, – ответил я осторожно. – Стыдно сказать, город я опять не успел разглядеть. Привезли меня ко дворцу в закрытой повозке, как арестанта, а за травкой пошел чуть ли не ночью…

– А городская стража?

– Обошел, – ответил я. – Как только слышал их шаги, сразу прятался. А когда пройдут, пробирался в тени дальше.

– Через ворота как?

– Спрятался в телеге, – пояснил я. – Они ж тыды-сюды из села в город и обратно. Что самое смешное, всякий раз полные!

– Торговый обмен, – сухо бросил он. – Это хорошо. Я спрашиваю потому, что тебе повезло насчет южных ворот. Если бы вздумал пробираться к северным…

– А что там?

Он вздохнул.

– Там почти половина столицы, а может, даже больше, чем половина, не знаю. Но там все другое. И люди другие…

Я спросил шепотом:

– Это как?

– В той части города нет магии, – пояснил он. – Уж и не знаю почему. Граница прямо посреди улицы! Дома на одной стороне одни, на другой – другие.

– Другие… это как?

– Ну, – ответил он в затруднении, – совсем другие, понимаешь?.. А если перейти на ту сторону улицы, потеряешь все амулеты, какие есть.

– Украдут?

– Нет, станут бесполезными камешками. Или деревяшками. Без магии. Маги вообще могут погибнуть… Потому и не ходят. Редко кто возвращался оттуда. Одни зверьки перебегают свободно, другие гибнут…

Я пробормотал:

– Дракончики?

Он насторожился.

– А ты откуда знаешь? Да, дракончики просто исчезают. Как будто их и не было. Даже косточек не остается.

– Понимаю, – сказал я. – Хорошо, мастер. Туда меня и на цепи не затащат!.. Я человек настолько мирный, что самому противно. Ну, не так противно, как чуточку стыдно. Наверное, я будущий великий мудрец. А то и величайший. Мудрецы, как я слышал, избегают драк? И вообще приключений?.. Так вот это я – избегатель.

Он поднялся, отодвинул стул.

– Ладно, трудись, избегатель. Надо будет – позову.

Глава 9

Осталось еще одно нерешенное дело, которое требуется решить как можно скорее, пока не пошли рецидивы.

Снова и снова вспоминал лица и речи всех этих благородных глердов, сонных и бойких, напыщенных и притворно дружелюбных, несколько раз прокручивал в памяти их жесты, мимику, взгляды, даже походку и в конце концов осталось одно имя: глерд Сигитар.

Вообще-то достаточно и того, что он послал Маркелия заманить меня на башню, а оттуда сбросить, но я вспоминал, как он изумился, когда увидел распростертого в луже крови своего слугу, а меня рядом с его трупом живехонького, как потом в разговоре с другими глердами пару раз упомянул о полезности моей ликвидации.

От слуг узнал насчет придворных, и, хотя знают мало, но крыша какого дома кому принадлежит, сообщили, я намотал на ус, а когда наступил вечер, и все начало затихать, уже высматривал повозки глердов, прибывающих во дворец то ли на бал, то ли на обычное топтание в королевских залах.

Повозка глерда Сигитара украшена серебром и золотом, странное сочетание с грубостью конструкции, где даже колеса из времен Великого переселения народов, зато шляпки бронзовых гвоздей покрыты золотом, кони вообще не кони, а чудо-кони, красавцы с длинными гривами, куда вплетены цветные ленты, оглобли покрыты темным благородным лаком…