Мир темных

— Сенти? — Дышит ли? Она привстала, наклонилась к нему и положила руку на грудь.

Их взгляды встретились, так внезапно он открыл глаза. Мили хотела отпрянуть, но удержалась, столько боли было сейчас в них.

— Где болит? — Быстро среагировала она. Глупый, конечно, вопрос, но ничего другого в голову не пришло. Зрительный контакт так и не разрывался.

— В груди. — Тихо проговорил он.

Милена отдернула руку и посмотрела на грудь. Действительно, где же еще, он туда ранен. Может, рана открылась, или повязка слезла. Почти сомкнув брови с полным сосредоточением, она потянула белое полотно ткани вниз, больше открывая грудь. Повязка на месте, проступившая кровь видна, но это нормально, и пятно уже потемнело. Милена невольно уставилась на крепкие мышцы. Пора заканчивать с этим осмотром. Видела она его уже таким, полуобнаженным. Сенти как Сенти, вот только все же что-то изменилось. В ней самой. Дышит. Она пронаблюдала, как грудь его чаще стала то подниматься, то опускаться. Да и сама задышала сильнее. Хм… Милена сглотнула. Что она делает? Ничего не соображает в этих лекарских вещах, а лезет, куда не просят. Полотно тут же вернулось на место. Смотреть Сенти в глаза побоялась.

— Если тебе больно и хуже, могу позвать кого-нибудь, кто лучше присмотрит за тобой и поможет, я… — Она все же решилась взглянуть и запнулась.

Легкий румянец появился на его лице, глаза блестят. Да он живее всех живых, поправится, куда денется. Симулирует, что ли? Нянька ему нужна. Но все равно уходить не хотелось, и Милена понадеялась, что он не попросит кого-нибудь позвать.

— Не надо. Болит, но заживет. Надо только время. — Голос его был тверд и резок.

— Может, тебе поспать?

— Я и так проспал все, что можно было.

Милена не знала, что еще предложить, да и надо ли? Если он о тех днях, что проспал, то невелика потеря. И без него хватает бойцов. До сих пор слышны отголоски боя, то земля дрожит под ногами водников. У них своя битва, непосредственно с темными, и на равнинах, где нет поселений. Дриады пускают корни деревьев, удлиняют и цепляют кумияров, выпуская путы из земли. Страшно подумать, что творится. Враги сначала орут от страха, как резаные, а потом рьяно кидаются рубить или рвать корни, это уже как получится. Сама Мили так еще и не выходила из лагеря, за ней присмотр жесточайший, к тому же умельцы и тут нужны. Присмотреть за кем, помочь в качестве ассистента лекаря, приготовить что, в общем, дело всегда найдется. Сенти же не виноват, что был ранен и лежал без сознания. Чего ему жалеть? О том, чтобы в ближайшее время ринуться в бой, и речи быть не может. Милена сама никуда его не пустит.

— Ты действительно считаешь меня красивым?

Милена вскинулась. С чего это он? Неужели вспомнил все ее выкрутасы до того, как их навестили? Решил проверить, шутка то была или нет. Улыбка само собой выплыла, обнажив белые зубки. Но Сенти ничем не пробить, ждет ответа, и так серьезно. По всей видимости, для него это важно.

— А сам-то как считаешь? — И, не дожидаясь большего разочарования в его глазах, ответила. — Да, красивый, и всегда был таким. Разве тебе мало вьющихся вокруг тебя девчонок, еще тогда, в замке твоего отца? Или они не говорили, что ты красавец? Не было доказательств?

— Мне интересно твое мнение.

— Ну, красивый. — Она чуть подалась вперед. — Ты у нас со всех сторон красивый. — Его глаза сверкнули пуще прежнего.

Тьфу ты! Что она говорит? Сейчас подумает, что она рассматривала его со всех сторон. Ну, было дело… Украдкой. Есть на что посмотреть. Особенно, когда застала его случайно у реки. Не туда забрела… Щеки от воспоминаний порозовели. Теперь точно подумает, что рассматривала. В палатку вошел Арумиэль. У этого парня энергии хоть отбавляй. Пропадал неизвестно где, так еще и отдыхать не торопится. Ну, или хотя бы привести себя в порядок. Милена окинула его взглядом и не заметила предположительного изнурения или небрежности во всем. Напротив, эльф выглядел как с иголочки, свеж и бодр. И как ему это удается? В то время как им с девчонками приходилось уделять прилично времени на приведение себя в порядок, он будто останавливался у реки или еще где бы то ни было исключительно ради них. Сенти тоже посмотрел на эльфа. Их глаза встретились, в обоих — вызов. Милена только вертела головой с одного на другого, пытаясь понять их немой разговор, длившийся, впрочем, недолго. Арумиэль снисходительно опустил руки, до этого сложенные на груди, и шагнул глубже внутрь.

— Я пришел помочь.

Его не поняли. И тогда он снизошел до объяснений.

— Для поддержания его сил, — указал на пациента, — а вообще, могу получше залатать его рану.

Милена обрадовалась, встала и согласно кивнула. Сенти не то, чтобы сильно обрадовался, но против точно не был.

— Спасибо, Арумиэль. У тебя самого-то сил мало осталось? — Это больше был вопрос, адресованный ему Миленой. И непонятно — она то ли радовалась за Сенти, то ли переживала за эльфа, а может, все вместе. — Можно посмотреть?