Мир против нас

В досаде Глеб вновь пнул системный блок, там что-то подозрительно зажужжало, и Хаос склонился под стол с намерением выяснить, не угробил ли случаем любимую игрушку хакера. Вывод не мог быть иным – даже если угробил, то исправить вряд ли сумеет, так как не понимает во всем этом ни черта. Однако, когда Хаос распрямился и бросил взгляд на монитор, то с изумлением увидел приветственную надпись во весь экран «Подъем, баклан!»

– На** тебе пароль, придурок? – вопрос адресовался в пустоту и не требовал ответа. Хаос уже влез в папки чудо-машины, клацая мышкой по всем иконкам подряд, и вскоре уже с трудом ориентировался в буйной россыпи всевозможных файлов, по большей части бесполезных и несодержательных. Похоже, всю действительно важную информацию Щёлоков хранил на другом устройстве, либо пользовался съемными носителями.

– Пришибу, – пообещал Глеб, щелкая по очередной иконке, и вдруг замер, пристально уставившись взглядом в мерцающий экран монитора. Перед его глазами возникло уже знакомое черно-белое изображение одноэтажного дома, который как нельзя лучше подошел бы для съемок малобюджетных фильмов ужасов.

То самое место.

Ниже шел текст, уже виденный Глебом в распечатанном виде, краткая информация об обнаружении заплутавшей семьей жуткого места и трупа. Еще ниже – скудные данные о выжившей жертве и господине Анисимове. Ничего заслуживающего внимания, кроме фотографии бледного существа, в чертах лица которого не без труда можно было узнать Веру. Снимок развернулся на весь экран, и Глеб, не сводя внимательных глаз с монитора, машинально схватился ладонями за голову, зажмурился, вновь медленно распахнул глаза. Внутренности словно сковало холодом, а в той части груди, где должно быть сердце, неприятно закололо.

Для нее наступил следующий круг повторяющегося кошмара, а он ничего не смог сделать, не сберег, не предотвратил.

Глеб вдруг сообразил, что тянет себя за волосы, качая головой из стороны в сторону, как помешанный, свихнувшийся пациент самых веселых докторов во всем мире. С силой стукнул ладонью по столу, проклиная себя за невозможность повернуть время вспять и все изменить, за бездействие как в прошлом, так и в смутном настоящем. Он занес руку над монитором с ужасающим воображение снимком, намереваясь разбить его, но вовремя остановился, уронил голову на крепко сжатые в кулаки ладони, вновь с силой зажмурил глаза, замер. И сидел в таком положении не меньше пары минут, пока вдруг не услышал подозрительный шорох, доносящийся из прихожей.

Хаос подобрался. Зажал пальцем кнопку, выключающую монитор, хотя и понимал, что ровное монотонное гудение системника так или иначе привлечет внимание неизвестного визитера. Тенью шарахнулся к дверному проему и остановился в сантиметрах от прикрытой двери.

Прийти могла только мать Макса – наверное, забыла что-то и вернулась.

Осторожные шаги вдоль коридора заставили Глеба отбросить спешную мысль; матери Щёлокова незачем красться по пустой квартире сына. Тем временем дверь, возле которой пасся Хаос, приоткрылась, и оттуда показался странного вида субъект в потрепанной охотничьей куртке; капюшон ее был наброшен на голову неизвестного, затрудняя тем самым быструю идентификацию таинственного гостя. Но главное Глеб понял и без точного осознания, что за рожа сунулась в квартиру Макса. Это не его мать.

Главное – не мать.

– Кто такой, а? – поинтересовался, выпрямляясь за спиной неизвестного.

Тот дернулся в сторону, развернулся лицом к Глебу и медленно поднял обе руки вверх, показывая, что не желает неприятностей. Капюшон куртки по-прежнему маскировал лицо, и Хаос, приблизившись, одним четким движением отбросил его на спину неизвестного. Некогда очень светлые, частенько зализанные назад на манер прически голливудского «крутого парня», сейчас же сероватые от грязи растрепанные волосы падали на чересчур знакомую морду.

Костя.

Том, черт побери!

– Не понял, – начал Хаос, наблюдая за тем, как кривая ухмылка наползает на лицо давнего друга, теперь же заклятого врага. – Ты, паскуда, что здесь делаешь? Начатое решил закончить?

– На ловца и зверь, Глеб?

– Какой, ***, зверь?! – резко схватив бывшего приятеля за отворот куртки, Хаос с силой припечатал того лицом к противоположной стене. – Ты реально отмороженный, я же порву тебя на клочья, гнида.

– Стой, я здесь…

– Я и без того просекаю, какого хрена ты тут пасешься, – рявкнул, вновь приложив Тома к стене. Что-то с грохотом упало в другом конце комнаты. – Добить его решил, что ли? Это она тебя сюда послала, да? Она... Только она знала этот адрес…

– Всегда восхищался масштабами твоей потрясающей мании преследования, – криво усмехнулся Том.

– Отлепляйся, – Глеб отдернул его от стены, подождал пару секунд и с чувством врезал по кривящейся физиономии Кости.

Тот на глазах терял удивительный самоконтроль:

– Что творишь, Хаос, мать твою?! Я перетереть…