Мир приключений 1986 г.

Заболел ангиной Шурик… Его бы подкормить. А продавать было уже почти нечего, разве что с себя снять. Но как–то раз Валька обратил внимание на лосиные рога, висевшие у них вместо вешалки в передней. А может, их кто купит?.. Надежды, конечно, никакой, но все же… Люди чем только не торгуют. И хоть он понимал, что эти дурацкие рога никому не нужны, все же не мог отделаться от надежды на авось, на счастливый случай и, взвалив рога на плечо, быстро понес на толкучку.

— Турецкий корень Самсур! Заменяет десять кусков мыла! Было на френчике пятно, потер — да сплыло! — орал Мишкин знакомец Рябой, капал себе на рукав чернилами, ловко натирал пятно «корнем», окунал зубную щетку в банку, чистил — и на глазах у публики пятно пропадало. Правда, через несколько секунд на френче появлялась дырка, но Рябой умел это скрыть, у него были ловкие руки. Вокруг вырастал плотный частокол спин, бойко шла продажа, а затем барыга исчезал с туго набитым кошельком, унося с собой секрет «волшебного турецкого корня» и банку с соляной кислотой, в которую макал щетку.

Устало прислонилась к забору пожилая женщина, разложив на доске академическое издание Пушкина. Над сутолокой голов колыхались поднятые на палках для всеобщего обозрения пиджаки, сапоги, рубахи, пальто. «Садо! Садо! Садо–виноградо!» — хрипло кричал патефон. Его тоже продавали со стопой пластинок в желтых потрепанных обертках, похожих на блины. Вальке надоело слоняться по базару, он тоже прислонился к забору около женщины, продающей собрание сочинений Пушкина. К ней иногда подходили. Поднимут на ладони книгу, словно желая определить, сколько она весит, повертят в руках — и дальше. К Вальке никто не подходил. Никого не интересовали ветвистые лосиные рога, которые давно оттянули ему руки.

Уже начинало темнеть. Заметно поредело на базарной плешине.

Если б рога продать, он бы кусок хлеба купил или лучше сахару Шурику. Говорят, при ангине сахар — первое средство… Все больше хотелось есть, даже тошнило. А тут еще рядом, как назло, устроились бородатый спекулянт, торгующий хлебом из–под полы, и толстая тетка — «сахарница». Выстроив пирамидой на табуретке в плоских тарелках полтора десятка кругов со сваренным из патоки сахаром, она пронзительно голосила:

— Сахаро–о–ок! — Еще два круга она держала в руках и совала под нос каждому проходящему. Круги были аккуратно размечены на сектора.

— Где геометрию проходили? — насмешливо спросил Валька.

— Грамотный… — огрызнулась торговка.

Чтобы хоть чуть отдохнуть, Валька повесил рога на забор и, не отрываясь, смотрел на коричневый круг сахара. «Схватишь, исколотят до смерти — точно… Вообще–то, если прямо махнуть через забор, не побежит ведь она, не оставит остальное. Да и темнеет…»

— А–а! — внезапно разнесся по базару истошный крик. — Держите!

Забор остался позади вместе с клоком от штанов. Валентин несся по пустынному переулку, прижимая к груди круг сахара.

Но кто–то топал там, сзади, за ним. Гонятся! Валька поднажал. Но вот она, беда! Как раз из той арки, за которой в лабиринте проходных дворов было спасение, вырос какой–то человек. Цепко схватил его за шиворот и рванул к себе, в темноту.

У Вальки зазвенело в голове. Он обмяк и сел на землю. Все, кончено!.. Над ним стоял кто–то в грязных морщинистых сапогах. Валька боялся взглянуть вверх. Его почему–то не били…

А преследователь был уже совсем близко. И когда он поравнялся с аркой, незнакомец схватил и этого.

— Ты куда спешишь? — спросил он.

— Украл! Вон энтот! — Спекулянт рванулся к Вальке. — Дайте–ка я его проучу!

— У кого украл?

— У Ксении–Ведьмы украл!

Валька рванулся, но его держали крепко.

— А может, он у тебя украл?

— Нет–нет, — остывая от запала погони, ответил спекулянт. — Отпусти, чего ты!..

Валька, ничего не понимая, поднял голову. Над ним стоял инвалид — жилец Гапона.

— А может быть, это я его попросил?! — с издевкой сказал дядя Коля. — И может быть, ты хочешь проучить меня?!

Спекулянт кисло улыбнулся, пытаясь высвободиться.

— Если ты так быстро бегаешь, почему ты не на передовой или не роешь окопы на трудовом фронте, а с утра до вечера шляешься по рынку? — Дядя Коля притянул его к себе.

— У меня справка есть!

— У меня тоже есть справка, что я обгоняю лошадь, — и что из этого?

— Извиняюсь, — жалобно вздохнул спекулянт и взмолился: — Я пойду, там у меня вещи остались почти безнадзорные!

Инвалид выпустил его, и спекулянт вихрем помчался прочь.

— Пойдем. — Дядя Коля, усмехаясь, крепко взял Вальку за руку. — Что, стыдно? Наверно, стыдно.

Тот молчал.

— А им не стыдно! — вдруг закричал инвалид и перешел на быстрый шепот: — Спекулянты! Паразиты! На фронт бы их! К стенке гадов! — Он, прихрамывая, направился к баракам и обернулся: — Беги домой. Никого не бойся. А об этом лучше уж молчи.