Мир приключений, 1928 № 09

В каждой книжке «Мира Приключений» печатается по одному рассказу на премию в 100 рублей для подписчиков, то есть в течение 1928 г. будет дано 12 рассказов с премиями на 1200 рублей. Рассказ-задача № 1 напечатан в декабрьской книжке 1927 г.

Основное задание этого Систематического Литературного Конкурса нового типа — написать премируемое окончание к рассказу, помещенному без последней, заключительной главы.

Цель Систематического Литературного Конкурса — поощрить самодеятельность и работу читателя в области литературно — художественного творчества.

_____

Рассказ-задача № 10

ЛЕСНАЯ СКАЗКА

В лесу — процеженный сумрак храма. Тихо, торжественно. Сосны- рдяные, прямые и стройные, рядами готических колонн тянутся к высокому куполу Разлапые, ярко-зеленые ели разбросаны меж колоннами, как шатры первобытного становища. По взгорьям, мягко-округлым, что женские груди, мелко курчавятся серые мхи, — коврами пестротканными выстилают они подножья колонн. Если всматриваться долго, кажется, будто груди-шиханы дышат спокойно и ровно, еле заметно вздымаясь.

Солнце кружится в небе не ярком, северном, застиранном частыми дождями до потери окраски. Кружится солнце: сползет за размытую линию дальнего леса, охватит полнеба колыхающим заревом и через пас или два выплывет снова, чуть ли не там же, где село. Возлюбило солнце унылый безрадостный Север и хочет его заласкать как хилого дитятю, долго росшего без материнской ласки.

Впрок идет ласка. Парным молоком теплого тумана омываются вечерами низкие топи. Озера дымятся в нагретых за день берегах. Влажным, пахучим паром дышат открытые поры земли. Тучнеет суглинок под раскаленными слоями перегноя. Целебным компрессом одета застуженная земля. Воскресают зачахлые зерна, выгоняют ростки навстречу подобревшему солнцу. Буйная сила скрыта и в этой убогой землице, только надо ее разбудить. И будит, усердно будит, ставшее неожиданно чивым скупое северное солнце.

Северная весна хороша, как и всякая весна.

_____

— Ари-и-ша!..

Голос со стороны лесничего дома, голос сочный, грудной, отчетливый, но здесь, у водопада, его не слышно, хотя и не шумен водопад. Крутобережная лесная речушка — как крутобедрая девка в узкой и тесной одежке. От недавних дождей пополнела и стала рекой. Тесно ей пробираться по проторенной веками дорожке, узко ей обычное ложе, как девке на-сносях узеет девичье платье.

А тут еще плиты гранита, как две широкие ступени, зачем-то легли на пути. Скользит по ступеням вниз речонка без шума, только с каким-то довольно радостным ворчаньем. Смотреть издали — как будто бы плавно-густое, иззеленя-синее что-то ползет. И только поодаль, значительно ниже, кудрявится белое кружево пены. Справа и слева лежат валуны, камни — не камни, горы — не горы — формой похожи на побитые яйца каких-то допотопных чудовищных птиц.

— Ари-и-на!..

На окрик, из-за валунов, — дуло винтовки, затем — голова в красном платочке. Повела глазами по сторонам, прислушалась.

— Ари и-ин-на!..

Быстро — чуть глазом успеешь моргнуть — на самом большом валуне, как на постаменте, памятник вырости успел: выше колен сапоги, штаны с оттопыренными ушами, мужская рубаха — горой на высокой девической груди, винтовка победно торчит за спиной.

_{На валуне вдруг памятник вырос…Ариша.}

— О-го-го-го!..

Звонко, переливчато запрыгало Эхо и замерло где-то, как будто споткнувшись.

— Вон ты где! А я все зверье взбулгачил, тебя искавши…

— Что спешно понадобилась? Аль давно не видал?..

Стоит подбоченясь, тихо смеется, а губы как будто намазаны клюквой.

— Посланный с пограничного пункта. Опять контрабандисты шалят. Надо скакать.

Спрыгнула с камня и на шею.

— Когда вернешься?

— Боюсь, не раньше завтра. Трусить не будешь одна-то?

— Не впервой. И по неделе оставалась.

Споро, привычно оба шагают но еле заметной тропинке.

— Семян цветочных не забудь, Павлик. Красных маков побольше.

— Картошку бы лучше садила. Опоздала с цветами.

— Я тебя маками буду кормить, чтобы крепче спал.

И оба смеются молодым, беззаботным смехом.

У новосрубленной избы остановились. Здесь сосны немного потеснились, уступили дорогу жилью. Огородные грядки разграфлены, как жирный транспарант.

Павел кивнул головой на полянку поодаль:

— Вот где картошке расти… Вскопать бы.

— Не лучше ли маки посеять, Павлуша?..

И снова смеются, беспричинно, по-детски.

— Ты сама — ярче махрового мака!

Обнял, схватил за бока, смял и хотел поцеловать. Неловко наткнулся на винтовку. И оба хохочут.

Из-за сарая, где слышна возня лошадей — кривоногий Абрам. Не идет — катится, ноги — колесо без спиц, — сподручнее лошадь обхватывать.

— Ермолаич, пора! Начальник наказывал, чтоб духом…

— Трогай! До увиданья, Ариша!

Поцеловал, за угол — и на коне, — все в одно мгновенье.

— Постой, провожу, а то Гнедко застоялся…

— Да ты хоть оседлай. Подождем..

— Не впервой!

По коряжистой дорожке скачут трое, гуськом: впереди амазонка в ушастых штанах, без седла, за нею — смеющийся Павел и в хвосте — круглоногий Абрам.

_____