Мир приключений, 1927 № 03

Камень, или то, что принимал Убинги за камень, останавливался, припадал к земле и снова скользил в зеленоватом, мертвенном свете луны. Теперь Убинги мог рассмотреть его. Это был какой-то бедняк, худой и голый, едва прикрытый одними рубищами. Лицо его было за светом, и Убинги не видал его. Только раз, когда таинственный беглец поднял голову, глаза его сверкнули странно и дико. Убинги схватил ружье. Беглец, не замечая негра, скрытого грудой камней, пробирался дальше. Он полз теперь совсем возле солдата; песок шуршал тихо и вкрадчиво. Убинги быстро принял план действий. Едва голова и плечи беглеца выдвинулись из-за прикрытия, он вскочил и прыгнул на него сверху, как пантера. Придушенный крик, возглас отчаяния и страха, — и два тела сплелись в напряженном усилии. Силы однако были не равны. Перед Убинги был еще почти мальчик, и он очень скоро затих в железных объятиях негра. Тогда Убинги разжал руки, отшвырнул ноле, который скрывался в рубищах юноши, и посадил его перед собой. Несчастный, корчась, точно от какой-то внутренней боли, сидел перед ним, охватив голову руками. Убинги смотрел на пего без гнева, без ненависти, даже без сожаления, так, как он смотрел бы на него в своей маленькой прекрасной деревне Уам. Было даже любопытно посмотреть на незнакомого человека, и он, вместо того, чтобы встать и повести пленника к сержанту, дружески хлопнул его по плечу н приветливо показал зубы. Тог вздрогнул, отнял руки от лица и забормотал что-то на ломаном французском языке, сопровождая речь обильной жестикуляцией. Такой язык мог понять Убинги. Сверкая зубами, он закивал головой.

_{Убинги прыгнул на друза, как пантера.}

— Друз… друз — да… да… он понял… понял… очень хорошо!..

II он опять ободряюще потрепал пленника по плечу. Друз издал высокий гортанный звук и вдруг, повалившись ничком, охватил колени Убинги. Какая-то судорога пробежала по его телу, и вот он залопотал стремительно и быстро, точно боясь, что не успеет высказать всего, что ему нужно было сказать. Смысл его бормотания был жалостливый и тревожный.

Прежде всего он умоляет отпустить его… Там (он выбросил руку и указал направление) у него мать, сестра-брат обещал ему отдать лучшего жеребца… Он шел сюда, потому что не мог не пойти… Он должен убить главного француза, того, кто ведет на них и его братьев свои страшные войска… В деревне не осталось ни одного мужчины… Все ушли на войну… Женщины, старики и дети не смогут защитить свои стада, сады и каналы… Им пришла гибель… Если бы он добрался, он перерезал бы горло главному французу… Быть может тогда они устрашились бы и не пошли дальше…

Убинги чувствовал на своих коленях бьющуюся голову друза, слушал бессвязный поток слов, и странное возбуждение охватывало его.

Сады и каналы!.. Маленькая благословенная деревня Уам!.. Разве не так же дрожал и плакал он на коленях матери, еще маленький и слабый Убинги, когда племя уходило от белых?.. Разве не так же видел в длинном и страшном пути кровь своих братьев от когтей зверя, стрел и ножей врагов? Разве не гак же слышал стоны и проклятья от непосильного труда над расчисткой и застройкой новых мест?.. И для чего же?.. Чтобы потом все бросить и опять итти, итти, итти, потому что белые имели какой-то особенный нюх на черных, отыскивали и приходили к ним, когда те еще не успевали закончить даже своих построек!..

Убинги не мог больше выдержать молчания. Он вскочил и заговорил. Он заговорил о том, как хороша маленькая деревня Уам, как прекрасна его любимая жена Имдувура, как весела и полна наслаждений их жизнь, и как было бы все еще лучше, если бы не было белых. Он говорил с друзом, как с человеком, который может попять его, не умолкая, а когда вспомнил белых — начал проклинать и ругать их. Друз терпеливо слушал его и заискивающе кивал головой. Вдруг Убинги в последней степени возбуждения отбросил ружье и схватил друза за руку.

— Послушай! — сказал он, — Убинги не враг тебе! Убинги хочет помочь тебе! Он знает тайну главного француза и он расскажет тебе ее! Владея ею, ты сможешь спасти свое племя!.. Не надо резать и убивать француза… Они начнут искать виновного, и тогда погиб Убинги… Не надо убийства, когда есть более простое и верное средство!..

— Слушай! Главный капитан французов находится под чарами великого духа. Он не может обойтись без курения. Он курит даже тогда, когда спит. Если оставить его без папирос, он не пойдет дальше, пока ему не привезут новых. Такой случай уже был. Я знаю. Можешь поверить Убинги! Он никогда не лжет!.. Иди же к дому капитана, я пропущу тебя, выбери время, когда его не будет, и возьми у него все папиросы. Папиросы!.. Папиросы!.. Понял?..

В восторге от своей такой внезапной и удивительной мысли, Убинги даже заплясал вокруг друза и, так как тот еще медлил, чего-то боялся и ежился под взглядом Убинги, он нетерпеливо подтолкнул его, крикнув:

— Иди же! Иди!.. Хижина главного капитана у реки!.. Ты узнаешь ее по большому флагу над входом!..