Мир приключений, 1925 № 02

— Вы видите, — многозначительно сказал ученый, — незримые глаза, постоянно наблюдающие за нами из глубины пространства и так продолжается это уже несчетное количество веков.

Тут гроза разразилась с яростной силой. Молнии беспрерывно сверкали, и гром оглушительно гремел, и раскалывался.

Внезапно ослепительная шарообразная молния упала с неба на башню купола. Частично расплавленная сталь погнулась, и колоссальный луч, изогнувшись в виде широкой арки, упал на землю. Затем последовал ряд потрясающих взрывов, как будто гора с необычайной силой раскололась пополам.

В комнате внизу изображение уже не видно было ясно и отчетливо на экране, а было совершенно затемнено вращающейся серовато-зеленой массой. В то время, как ужасный грохот сотрясал воздух, Факсуорти издал страшный крик:

— Луч! — воскликнул он и бросился к доске с выключателями. Но было уже слишком поздно!

Внезапно сорвавшись со своего места, прибор на крыше упал перпендикулярно вниз. Вторично раздался оглушительный взрыв, — прибор, падая, все ломал на своем пути, уничтожая самые существенные части ценного аппарата, в которых сосредоточивалась вся его сила! Затем наступила темнота.

_{Раздался оглушительный взрыв…}

А в вышине дико завывала природа, сопровождая громовыми раскатами свой победный гимн над обломками уничтоженного творения дерзновенных смертных, которые пытались проникнуть в ее сокровенные тайны.

ПРИРОДА В НОВОЙ ОДЕЖДЕ

Научное послесловие к рассказу «Безграничное видение» известного ученого, директора Института Лесгафта, профессора, астронома Н. А. Морозова (Шлиссельбуржца)

_____

Есть ли что нибудь возможное в этом фантастическом рассказе? Неужели никогда не удастся найти такого пучка лучей, на пути которого растворялись бы водяные пары? Неужели никогда не удастся изобрести такой прибор, который давал бы на экране изображения самых мелких подробностей даже таких отдаленных небесных светил, как Марс?

Кто может это сказать? Кто может положить границы могуществу науки?

Лет восемьдесят тому назад знаменитый германский естествоиспытатель Дю-Буа-Реймонд, в своей, когда-то не менее знаменитой, речи «О пределах человеческого знания», хотел дать раз навсегда границы доступного для людей и, между прочим, заявил, что мы никогда не узнаем вещественного состава небесных светил. «Ignorabimus!» — повторял он после каждого своего тезиса…

Но не прошло и двух десятков лет после этой речи, как Бунзен и Киркхоф открыли спектральный анализ, дающий возможность знать из какого вещества исходит каждый луч по деталям его преломления призмою. И вот, в настоящее время мы не только знаем вещественный состав атмосфер у всех видимых нами небесных светил, но знаем и порядок возникновения в них каждого вещества и претерпеваемые им изменения при своем развитии.

Итак, один из пределов знания, провозглашенных Дю-Буа-Реймондом, уже перешагнула наука, и этим она дает нам возможность думать, что перешагнет и другие.

Вышеприведенный английский рассказ отличается выгодно от других, писавшихся ранее в том же роде, тем, что он рисует наиболее развитых умственно обитателей Марса такими же по виду, как и мы. Насколько это научнее прежних описаний?

Чем далее идет наука, тем более убеждает она нас, что внешние формы существ и их внутреннее содержание, как в органическом, так и в стихийном мире, не случайны, а вырабатываются общими и повсюду едиными законами эволюции.

Когда-то, например, думали, что небесные светила имеют различные формы: кубов, октаэдров, тетраэдров и т. д.; но вот, при телескопическом исследовании, все небесные светила, как и наша земля, оказались шарами, слегка сплюснутыми у полюсов. Когда-то думали, что вещественный состав небесных светил различен, но вот спектральный анализ, о котором я уже упоминал, показал, что на известной стадии развития он на каждом светиле бывает, как и у нас. Когда-то древние рисовали обитателей отдаленных стран самой Земли то в виде рыб с человеческими плечами и головой, то в виде лошадей с человеческим туловищем, то в виде козлоногих сатиров, но вот, как только мореплаватели изъездили всю поверхность земли, оказалось, что везде человеческие существа приблизительно одинаковы и похожи на нас.

Все это заставляет думать, что много научнее представлять себе высших представителей органической жизни на отдаленных планетах, находящихся в той же стадии развития, как Земля, такими же, как мы, так как и на планетах эволюция органического мира должна идти тем же путем, что на Земле, повинуясь своим законам, таким же непреложным, как и закон тяготения, дающий всем светилам обязательно форму сплюснутых у полюсов шаров.

Конечно, лучи света, к которым приспособился каш глаз, не могут отражаться от предметов меньше их волны, какими являются атомы и молекулы окружающих нас тел, так как эти лучи будут огибать такие предметы или только колебать их, как обычные водяные волны поплавки.