Мир приключений, 1922 № 01

Мы обязаны вам, м-р Хэле, за некоторые данные, по которым мы все это установили, а также и за следующее связующее звено рассказа. Кочегар, сошедший на берег с «Юпитера» вмешался в суэцкий поединок и отнял у Ли-Пинга плоды его мошеннического замысла. Хи-Винг-Хо, повидимому, получил в драке серьезные повреждения, но Ли-Пинг, как более пронырливый, выследил, куда пошел кочегар, и, бросив свой корабль, нанялся в команду «Юпитера».

Рассказ этот, разменявший много, в то же время, казалось, вносил и некоторую путаницу. Однако, я не перебивал и инспектор продолжал:

— Драма усложнилась присутствием четвертого действующего лица — дочери Когенберга. Поняв, что у него между пальцами проскользнуло целое богатство, старый закладчик послал свою дочь в погоню за Хи-Винг-Хо, узнав предварительно, на каком корабле он уехал. Ему не трудно было получить эти сведения, потому что он поддерживает сношения с весьма темными элементами населения. Дочь его — девушка выдающейся красоты — положилась на свои дипломатические способности, но бедняжка! она не приняла в рассчет Ли-Пинга, который, очевидно, выслеживал вашу квартиру (а сам находился под неусыпным надзором Хи Винг-Хо!). Как ей удалось проследить все этапы, пройденные брильянтом, мы не знаем, и, вероятно, это так и останется для нас загадкой, но надо сознаться, что она была сообразительна и не останавливалась в выборе средств. Бедная девушка! такой ужасный конец! М-р Никольсон опознал ее нынче ночью в Боу-Стрите.

Только теперь осенила меня ошеломляющая разгадка.

— Понимаю! — воскликнул я. — Вот здесь… — и я вытащил косу.

— Моя коса! — слабо промямлил Хи-Винг-Хо.

Мистер Никольсон бесцеремонно швырнул его в угол комнаты и, взяв у меня косу, распустил ее неуклюжими пальцами. Из толстой ее части, дюймах в двух от того места, где она была отрезана от головы китайца, выкатился большой брильянт и упал на пол.

Секунд на двадцать в моем кабинете воцарилось полнейшее молчание. Никто не нагибался, чтобы поднять брильянт. На нем теперь была кровь. Никто не шевельнулся. Но прошло первое оцепенение, мы осмотрелись, — и оказалось, что Хи-Винг-Хо, как призрак, исчез из комнаты!

ЧЕЛОВЕК, УБИВШИЙ МАРСТОНА

Рассказ Арт. Экерслея

В КОМНАТЕ было тихо и темно, Терсфильд, открыв глаза, некоторое время воображал, что проснулся в своей собственной постели в пасмурное зимнее утро. Но постель была странно твердая и неудобная. Ему стало холодно. Он высунул руку, чтобы натянуть на плечи одеяло, и убедился, что одеяла нет. Это заставило его сесть, и он увидел, что лежал совершенно одетый на диване в незнакомой ему комнате. Он попытался собраться с мыслями; и постепенно смутное сознание чего-то неприятного перешло в отчетливое воспоминание о событиях предшествовавшего вечера. Голова его сильно болела; очевидно, накануне он здорово выпил; и внезапно он вспомнил, где и как просадил свой последний соверен, набираясь храбрости для предстоящего свидания с Марстоном. Марстон? Это имя пробудило его к делу. Теперь ему удалось вспомнить, как он нерешительно брел по улицам к дому ростовщика, как Марстон сам открыл ему дверь, объ’снив, что он один в доме, и провел наверх, в свою комнату, где он обычно занимался своими проклятыми делами. После этого между ними, кажется, произошел неприятный разговор; у Терсфильда осталось впечатление, что сам он шумел и ругался, в то время, как Марстон был, по своему обыкновению, бесстрастен и безжалостно вежлив со своей жертвой. Дальше картина сделалась туманной. По всей вероятности вино сразу ударило ему в голову, он не мог вспомнить, как оставил дом ростовщика и каким образом очутился в своем теперешнем положении. В это мгновенье он сделал второе поразительное открытие. Оказывается, он не уходил из дома ростовщика. Обои, на стенах были те же самые, которые плясали перед его глазами в течение всей неприятной сцены со стариком. Он все еще был в комнате Марстона.