Мир приключений, 1918 № 01

Меллонъ весь превратился во вниманіе. Въ его головѣ мелькнуло предположеніе, что миссъ Бертрамъ говоритъ о молодой дѣвушкѣ, которую онъ нерѣдко встрѣчалъ въ самыхъ различныхъ частяхъ города и при самыхъ странныхъ обстоятельствахъ.

— Какія же фразы? — спросилъ Лоуренсъ. Теперь онъ и его спутница повернули на ту улицу, гдѣ стоялъ домъ Эвери, и Меллонъ безсознательно ускорилъ шаги, не спуская глазъ съ отдаленныхъ оконъ кабинета романиста.

— Одинъ разъ я слышала, какъ м-ръ Эвери ее спросилъ: — «а вы не находите этого слишкомъ опаснымъ?» Она отвѣтила: «О, нѣтъ». Другой разъ я отлично разслышала, какъ она сказала: «Пожалуйста, не забывайте, что я ровно ничего не боюсь, хотя, понятно, сознаю необходимость осторожности».

Меллонъ сжалъ губы. Онъ рѣшилъ, что миссъ Бертрамъ говоритъ именно о той дѣвушкѣ, которая внушала ему неопредѣленныя подозрѣнія, и что теперь онъ непремѣнно поймаетъ ее.

Миссъ Бертрамъ чего-то поискала въ своей сумкѣ и вскорѣ вынула оттуда лоскутъ печатной бумаги.

— Нѣсколько дней тому назадъ я вырѣзала это изъ газеты, — сказала она, передавая своему спутнику кусокъ бумаги. — Врядъ ли написанное имѣетъ какое-нибудь отношеніе къ тому, о чемъ я говорила, но, во всякомъ случаѣ, прочитайте.

И Меллонъ прочиталъ:

«Скотлендъ Ярдъ получилъ телеграмму съ извѣщеніемъ, что одна изъ самыхъ ловкихъ воровокъ континента пріѣхала въ Англію. Слѣдъ ея затерялся въ Лондонѣ. Говорятъ, она или американка, или русская, молода, очень хороша собой, прекрасно гриммируется и великолѣпно разыгрываетъ любыя принятыя ею на себя роли».

— Да-а-а, — протянулъ Меллонъ, передавая миссъ Бертрамъ газетную вырѣзку. — Конечно, нѣтъ никакихъ основаній предполагать, что это извѣстіе имѣетъ отношеніе къ молодой оссбѣ, о которой шла рѣчь; тѣмъ не менѣе, я прерву конференцію по вопросамъ египтологіи или чего-то тамъ еще. Я слишкомъ уважаю вашъ разумъ, миссъ Бертрамъ, чтобы пренебречь вашими предположеніями. Дѣло стоитъ разсмотрѣть. Хотя, я думаю, мы оба безпокоимся напрасно.

Онъ простился съ секретаршей романиста и быстро зашагалъ къ подъѣзду Эвери. Дойдя до лѣстницы, Лоуренсъ положительно побѣжалъ вверхъ. Дверь въ кабинетъ была пріоткрыта и какъ разъ въ то мгновеніе, когда Меллонъ протянулъ руку, чтобы постучать въ нее, онъ услыхалъ голосъ своего друга; Вильфридъ говорилъ быстро и горячо. Негромкихъ отвѣтовъ дѣвушки Лоуренсъ не могъ разобрать. Меллонъ почувствовалъ себя Шерлокомъ Холмсомъ, выслѣдившимъ удивительно хитрую преступницу, и эта мысль заставила его начать немедленно дѣйствовать. Онъ громко постучался въ дверь и, не дожидаясь приглашенія войти, рѣшительно перешагнулъ черезъ порогъ «студіи».

Эвери замолчалъ, точно подстрѣленный, и свирѣпо посмотрѣлъ на незванаго гостя. Меллонъ не обратилъ на это никакого вниманія.

— Пятый часъ, — сказалъ Лоуренсъ, въ отвѣтъ на ледяной вопросъ въ глазахъ Эвери. — Раньше этого времени я ни за что не вошелъ бы къ вамъ, но вѣдь вы никогда не работаете по слѣ четырехъ.

— Я работаю, когда мнѣ вздумается, — рѣзко отвѣтилъ писатель.

Эвадна насмѣшливо улыбнулась Лоуренсу.

— Какъ вы поживаете, м-ръ Мел-лонъ? — спросила она.

— А вы, миссъ… Миллеръ? Вы оба имѣете такой видъ, точно репетировали сцену изъ какой-то пьесы, — въ свою очередь съ насмѣшкой сказалъ Меллонъ и, послѣ короткаго молчанія, спросилъ:

— Вы не актриса, миссъ Миллеръ?

— Нѣтъ, — со вздохомъ отвѣтила Эвадна. — У меня нѣтъ таланта, и я очень жалѣю объ этомъ.

— Въ наши дни женщины берутся рѣшительно за все, — продолжалъ Меллонъ, — и всегда съ успѣхомъ; право, намъ, мужчинамъ, невозможно равняться съ вами.

— Да, правда, — искреннимъ, простымъ тономъ согласилась съ нимъ Эвадна.

Меллонъ почувствовалъ раздраженіе. Эту странную дѣвушку никогда не смущали его вопросы или намеки, и она тоже никогда не старалась объяснить ему, почему онъ засталъ ее въ томъ или другомъ необычайномъ мѣстѣ.

Въ данную минуту ясное спокойствіе, не измѣнявшее Эваднѣ, нарушило ходъ логическихъ выводовъ новоявленнаго Холмса.

— Боже мой, — вдругъ произнесъ Эвери, — Боже мой! — Онъ поднялъ съ письменнаго стола какія-то бумаги, но смотрѣлъ не на нихъ, а на самый столъ. Его ротъ пріоткрылся; казалось, будто что-то не только изумило, но и сильно взволновало его.

— Что приключилось съ вами? — спросилъ Меллонъ.

— Зачѣмъ я оставилъ ихъ здѣсь, — продолжалъ Вильфридъ и молча указалъ на брилліантъ, сверкавшій на отполированномъ краѣ стола. Тоже молча романистъ вынулъ изъ бокового кармана своего сюртука замшевый мѣшочекъ и вывернулъ его подкладкой наружу.