Мир, который сгинул

Мистер Табельные Очки (наклоняясь ближе и понижая голос): А теперь слушай сюда, ковбой вонючий. Мистер Пистл приедет через пять минут и отдаст тебе это добро. Подойдешь без разрешения – в соответствии с приказом нажму кнопочку взрывателя, и всех нас пылью развеет по ветру, что, конечно, поэтично, но как-то незаманчиво. Уйми свою спесь и спокойно жди разрешения, лады?

Гонзо (тоже наклоняясь и роясь в карманах): Ты про этот взрыватель?

Мистер Табельные Очки (ощупывая свой левый карман): Как?! Ох! («Ох» в данном случае означает, что Гонзо, обманным путем установив местонахождение пульта, ткнул мистера Табельные Очки в горло – несильно, парень просто очень расстроился, а не умер – и извлек из нужного кармана пульт – устрашающего вида пластинку с красной кнопкой.)

Гонзо (фальшиво насвистывая и подходя к ближайшему контейнеру): Привет, милашка! Фигурка у тебя первый сорт! (Потому что для Гонзо всякий предмет, способный неожиданно взорваться, – женского пола.)

Установив таким образом свое самцовое превосходство, Гонзо умеренно непристойно приласкал первую бомбу, а мы вылезли из кабин и стали раздумывать, как лучше поднять и погрузить оружие. У солдатиков был вилочный подъемник, но у него нет толковых крепежей, а ронять эти штуки не стоит. В итоге мы соорудили подъемные блоки и начали грузить бомбы собственными руками, потея и работая мышцами, чтобы в случае чего успеть среагировать.

Мистер Пистл появился, когда мы грузили последний контейнер. Появился с апломбом. То был благодушный старый вояка с плечами штангиста и аккуратными седыми волосами, крепкий и тертый жизнью. Его двухцветные гангстерские ботинки при ходьбе издавали странные звуки: один – «цок», второй – «цак». Мистер Пистл обнял Гонзо и оглушительно хлопнул его по плечу, давая понять: он не какой-нибудь Диковошь. Он – то, что надо, и имеет полное право нами командовать (возможно, он его имел). На лбу у него был едва заметный шрам – наверняка не после неудачной подтяжки лица, а от шрапнели. Мистер Пистл говорил громко, точно глашатай:

– Я Пистл, зовите меня Гумберт! Пистл от слова «пистоль», пистоль – это оружие! Ну разве не обидное имечко? Будь моя матушка жива, царствие ей небесное, велел бы ей всюду таскаться за мной и объяснять это каждому встречному – особенно каждой встречной! Но старая дракониха померла много лет назад, небось распекает теперь Всевышнего на небесах или дьявола в аду, уж не знаю, куда ее направили. Так ты тот самый герой? Гонзо Любич, человек действия? А это, стало быть, твои заместители! Ха? Ха! Ковбойская шутка, мал еще, чтоб понимать… Эта леди, наверное, Салли Калпеппер – та, что выбила у Вошберна контракт, от какого я бы и сам отхватил кусочек. Ричард… – Под Ричардом он имел в виду тонкошея. Видно, Диком звали какого-то крутого сукиного сына из высших эшелонов власти, и для начальников Вошберн всегда был Ричардом, ведь Настоящий Дик может быть только один. – …забыл сказать, что у тебя ноги как у царицы Савской. У бедного глупыша не было ни малейшего шанса, верно? Ха! – С этими словами он обнял и Салли, почтительно кивнув Джиму Хепсобе, потому что Гумберт Пистл был вовсе не благодушный вояка, а доминантный самец, высший тонкошей. Ничто не мешало ему ознакомиться с твоим досье и читать тебя как раскрытую книгу. Пистл кивнул ребятам в табельных очках и обратился ко всем нам: – Леди и джентльмены Частного агентства, нельзя терять ни минуты. Вы поспели как раз вовремя, а поскольку я хочу, чтобы вы успевали и впредь, давайте приступим к делу, пока не стало слишком поздно. Вы удивитесь, но у меня для вас есть кое-какие полезные сведения. Помню, в молодости мы называли такое «допингом».

Быть может, на нас подействовало одно-единственное слово: снайперы называют «допингом» все, что помогает сделать меткий выстрел. Но было что-то и в самом Гумберте Пистле – пушечная бронза под слоем мягкого пуха. Он поманил нас за собой, и мы поплелись к светло-зеленой двери в дальнем конце зала. Только пропустив всех нас, он вошел сам.

Горящий ФОКС был страшнейшим оружием. Вступая во взаимодействие с Дрянью, он не подавлял ее, а зажигал. Пламя распространялось мгновенно, и очень скоро весь Нереальный мир мог оказаться в огне. А Нереальный мир обернут вокруг Жилой зоны, как пончик вокруг повидла.

Однако возгорания ФОКСа случались крайне редко. Необходимо было нагреть его до очень высокой температуры и долгое время ее поддерживать. Если это и была случайность, то весьма странная, а если нет, то впереди нас ждали новые неприятности.