Мир, которого нет (СИ)

— До чего девица хороша, — пьяно буркнул Зверь, завидев робко колышущиеся прелести Аиши при каждом её движении. Набравшийся охотник давно наблюдал за барсаркой, пытаясь вытренировать в себе способность видеть сквозь пончо, а ещё оттачивал лестное произношение комплементов на медведице, что подпирала его под бок.

— У тебя есть домик где-то здесь? — Тейра постаралась не обижаться на северное гостеприимство так часто.

— Да, простите мне, Тейра, такую неловкость, — Аиша искренне прислонила ладони к груди, — Приглашаю в домик моего отца!

— Ты говорила у тебя здесь целая куча родственников? — заинтересовался Иртон, поглядывая на мигание первых звёзд.

— Все заняты чем-нибудь. Обязательно повидаемся ещё, — улыбнулась Аиша.

Они пошли на окраину городка, где отличить землянку Кота от прочих сугробов помогла дверь, да дым вздымающийся с верхушки. Дилайла помогла занести, уже окончательно заснувшего, волкийца в дом и положила его аккуратно в углу около различных корзинок, чтобы не мешал ходить.

Землянка Моссола — меча рекса, была однокомнатной, через всё помещение тянулась огромная глиняная печь с дымоходом наружу. От неё стояло приятное тепло и очень вкусный запах горящего дерева. Огонёк блестел из-за металлической задвижки. Под очень низкими потолками были прибиты полки со сложенной на них кухонной утварью. Небольшой стол в углу да кровати, которые днём использовались как скамьи. Также шкуры были наложены на верхнюю часть печи, где можно было тепло и удобно подремать. Иртон видел однажды старинную русскую печь, какими были полны славянские дома, и именно такую печь, с некоторыми поправками, напомнила эта, что стояла через весь дом Кота Моссола. На столе находилась горящая свеча и лежала книжка, на вид очень дорогая, роль страничек исполняла какая-то тонкая кора, а переплёт из кожи некоего зверя всё ещё покрытой шерстью. Ничего примечательного, разве что гигантский сундук в углу. Тейра зашла в домик и спиной прислонилась к печи. Её тело мгновенно пропитало мягкое приятное удовольствие, вызвавшее приступ искреннего наслаждения, когда тепло от печи потекло по жилкам советницы. Иртон громыхнулся у книги, а голова его откровенно не слушалась, отяжелевший мозг в черепной коробке то и дело норовил опрокинуть тело своего хозяина в абсолютно любое более устойчивое положение, чем вертикальное.

— Тейра, снимите накидку и полезайте на печь, согреетесь! — предложила Аиша, скинула с себя меховое пончо и без стеснения осталась голой по пояс.

— Прикройся, что ты делаешь? — закричала Тейра и привлекла внимание Иртона, увлечённого своим равновесием. Охмелевший Иртон всверлился взглядом в нагую девушку, которая по большей своей части была огромным прямоходящим ирбисом. Хмельной мозг-таки принял некоторую радость видеть линии талии и груди, но, увы, максимум, который сознание передало непосредственно Иртону, представлял собой женщину в шубе.

— Зачем? Жарко же, — удивилась Аиша, некоторому вниманию со стороны окружающих.

— Ты… Тут… Тут мужчины же вокруг, это не прилично ходить голой на виду у всех! — Тейра накинула пончо обратно на Аишу, но она, сопротивлявшись, откинула её в сторону.

— Ну, уж, нет! Слишком жарко в доме, я не хочу мучиться! — разозлилась барсарка и грозно свела брови к центру. Иртон громко шлёпнул ладонью по столу, затем встал, утвердительно произнёс ни в коем случае не ясную муру и с грохотом тяжёлого станка повалился вдоль печи лицом вниз. Тейра и Аиша посмотрели на двоих мужчин в доме и громко рассмеялись.

Тейра переоделась в очень лёгкий сарафан, предложенный барсарской гостеприимностью и легла на печь, продолжая получать бесконечное блаженство от тепла. Аиша, дабы не смущать чем-то очень озаботившуюся гостью, накинула длинную рубаху, что села на ней, как платье до колен. Неподъёмного Иртона переместить не удалось, в связи с чем, он и стал третьей скамьёй в доме.