Мир, где мне очень рады

Это было точно то место, куда нам нужно. Я просто уверен, так как улица совпала, и описание здания было довольно точным. Например, вон те каменные фигуры, которые сразу обращали на себя внимание.

В моём мире обычно изображали голых женщин в таких местах. Всё, потому что их тела гладки, красивы, навевают мысли о прекрасном. Мягкие формы, контуры, полные изящества, изгибы, показывающие лёгкость женской фигуры и одновременно, её стойкость. Иногда их изображали вместе с мужчиной, который дополнял собой картину, или вместе с другой женщиной. Это были действительно произведения искусства, на которые можно смотреть вечно.

Чего я не могу сказать о двух больших выбитых из камня мужиках, что сражались на хуях, словно на мечах, скрестив их, подобно клинкам.

КАК БЛЯТЬ!? НАХУЯ?!

Пиздец приехали.

Нет, кто мне объяснит, нахуя такое изображать?! О чём вы блять думали, когда вырезали эти фигуры двух перекачанных мужиков, сражающихся на хуях, и ставили на крышу здания?! Причём это не просто на здание, а на дом оперы, театра и балета! Вы блять серьёзно?!

Не, ну заебись же, два мужика сражаются на хуях над входом в большой театр. То, что нужно. Я уверен, что архитектор именно так и думал, когда создавал сие творение.

Теперь я даже боюсь предположить, какой там театр и балет показывают. Тоже голые мужики с хуями? Нет, это… это… Пиздец, моё чувство прекрасного только что треснуло пополам и сыпется на пол песком. Я лучше буду смотреть на голую Клирию, чем на это, та хотя бы жопу классную имеет.

— Может снаружи подождём? — пробормотал Винни-блять, глядя на это. — Мне-то плевать, но слегка западло под таким проходить.

Так тебе плевать или западло?

— Ага, подождём рассвета, — хмыкнул я. — Мы и не через главный полезем. Вон, там окно есть на втором слева, проберёмся через него.

Оставалось надеяться, что мы лезем в правильное здание и нас не наебали. Уж слишком оно выглядит не по-бандитски. Я ожидал увидеть бордель, игровой клуб или какой-нибудь ринг, если честно. И кто там босс? Профессор кафедры музыкального искусства в очках и с пучком седых волос? Мне даже неловко будет его пытать, если честно.

Мы так же, как и раньше, прокрались к зданию и полезли наверх.

Здесь был как плюс, так и минус: из-за архитектуры лезть наверх было очень удобно. Даже Ухтунг с этим справился. Однако как раз-таки из-за архитектуры здесь было высоко. Не дай бог сорвёшься, стата только и спасёт, но не от переломов.

Добравшись до окна, мы затихли, позволяя Юсуфу прислушаться и понять, есть ли кто поблизости. Наверное, очень странно это смотрится со стороны, три мужика и орк на стене театра, ну да ладно.

После минуты Юсуф быстрым движением локтя разбил стекло, просунул руку и открыл щеколду, толкнул створку и нырнул в окно. Тишина, которая продлилась после этого, показалась мне вечной, хотя вряд ли прошло больше минуты, пока Юсуф вслушивался, не придёт ли кто на шум. Но вот его рука махнула нам из окна, и мы по очереди стали запрыгивать внутрь.

Это было что-то типа библиотеки или архива. Целые ряды невысоких стеллажей уходили в темноту в низкой, но при этом длинной комнате.

— И запомните, ни слова про шпионов.

Ну, пока я не заговорю сам о них.

Гуськом и дружной цепочкой мы выдвинулись из этого архива, выйдя в коридор. Там по каменным коридорам прошли до лестницы, спустились вниз и попали в ещё один коридор, что уходил в разные стороны. И никого.

— Надеюсь, он нас не обманул, — прорычал тихо Ухтунг.

— Сейчас и проверим. Юсуф, нам, скорее всего, надо двигаться в сторону центра этого театра. Куда-нибудь в сторону сцены, где обычно есть склады и прочие помещения. Ну, мне так кажется.

Тот кивнул и рукой указал на левый коридор, после чего мы вновь начали красться. Буквально минута и этот коридор вывел нас к огромному залу с сидениями. Это был наиклассический театр, где рядами шли сидения, плавно уходя вниз к сцене. Плюс балконы сверху и VIP-ложи ближе к сцене. Всё в красно-золотых тонах, чтоб показать богатость этого места. Я даже не удивлюсь, если сама Эви иногда сюда захаживает.

— Пусто, — пробормотал Винни-блять. — Никого нет.

— Есть, — точно так же тихо ответил Юсуф. — Со стороны сцены слышны голоса.

— Нихера не слышу, — проворчал Ухтунг.

— Но это не значит, что их нет, — ответил я и обратился к Юсуфу. — Как много, можешь сказать?

— Человек… пять-десять примерно. Надо подойти поближе.

Точно так же, гуськом, оглядываясь по сторонам, мы прошли между стеной и сидениями по краю зала до самой сцены. Внимательно оглянулись по сторонам и по одному очень быстро начали запрыгивать на неё и тут же уходить в сторону за кулисы. Первым, по обычаю, зашёл Юсуф, я же последним.

— Ну как, скажешь точнее? — спросил я шёпотом.

— Человек семь-одиннадцать, — ответил он вслушиваясь. — Точнее я сказать уже не могу.

— Плохо, — пробормотал я. — Тогда Юсуф, на тебе те, кто попытается ретироваться. Винни-бл… Винни, ты прикрываешь тыл, чтоб никто не зашёл и вступаешь в бой, если только он приобретёт опасный поворот. Ухтунг, ты влетаешь со мной.

— Думаете, они высокоуровневые? — спросил Винни-блять.