Мир, где меня ждут

Трупы валятся друг на друга, заваливая проход и мешая наступающим ворваться внутрь. Эти доли секунд позволяют мне положить ещё больше людей, чем если просто так. Кто-то скажет, что это не честно, борись на мечах и так далее, но естественно умнее бороться на мечах против… скольких? Сотни?

Блять, это даже не смешно.

Но мне приходится отступить наверх, когда в меня летят мечи, а сами засранцы, словно зомби, продолжают штурмовать меня.

Но едва я забираюсь на стену, как вижу — огромную толпу мазутных человечков сносит мой ЛиАЗ, превращая их в фарш. Ну да, какой бы ты не был уровень, против такого у тебя нет ни шансов, особенно, когда твои статы высокого уровня, но на этом твоя сила заканчивается.

Но теперь они отвлечены на него, а я могу разобраться с этими, что на стене. Так что не будем тратить патроны, которых дохуя, но которые в ограниченном количестве.

Потому я хватаю меч и в прыжке тут же пробиваю череп первому, хватаю рукой второго и бью башкой о каменный зубец на стене, пинаю третьего, накалываю четвёртого, бью в челюсть пятого.

Здесь слишком узко для взятия меня количеством, здесь стена удивительно маленькая и вмещает всего двух, от силы трёх человек, а когда они толкаются и дерутся попутно… только двух.

Но мне плевать, хоть десятки, хоть сотни, хоть тысячи — у них нет никакого опыта. Равные по основным статам мне, примерно семидесятого, восьмидесятого и может быть каким-то чудом девяностого — моего уровня. Но даже так они слабее просто в том, что мои статы по всем показателям, что накапливаются с опытом, типа одноручного оружия или стрельбы, куда выше и никуда не делись. И жизненный опыт, который не покажет ни одна стата.

Потому я убью их всех. Я вырежу каждую тварь с удовольствием, удовлетворяя свою ненависть и жажду насилия. Глуша их болью и страхом свою тоску и боль за потерянного ребёнка и Клирию. Мне больно, я буду плакать, но мне станет легче, если я убью всех. Всех до единого. Да, мне точно станет легче…

И потом я приду за Богом Скверны. Это моя семья, всё, что осталось от меня. Без них здесь будет просто антигерой, и тогда остальные вообще блять взвоют.

Глава 423

Узнал всё через этот ебаный шар истины.

Блять, я когда до тебя доберусь, засуну его тебе, пидор, в задницу, а потом начну пинать тебя в живот, чтоб он нахуй взорвался в твоих кишках, и ты сдох в адских муках.

Не всегда ты расплачиваешься за содеянное. Мне не пять лет, и я не верю, что всё всегда воздаётся, однако в этот раз Скверна может быть уверен — ему воздастся, даже если я действительно сдохну.

Сейчас на стене я убиваю всех на своём пути без зазрения совести. Равные по силе, они вообще ничего не умеют и не могут нормально: ни махать мечом, ни блокировать, ни атаковать. Просто умственно неполноценные дегенераты, которые получили много силы. Потому получают пизды ровно так же, как получали их обычные люди в моём мире от тех, кто умеет драться.

Очень скоро стена заполняется трупами счастливчиков, которые позарились на халяву, но жидко обосрались.

— Неужели ты думал, что меня это остановит?! — крикнул я в никуда, ломая челюсть внеочередному уроду прямым ударом, после чего уже другому втыкаю в голову меч и пинком снимаю с клинка. — Ты должен знать, на что я способен!

— И знаю. Только твой хуесос, что носится по земле, всё испортил, если бы не он…

В этот момент ЛиАЗ оглушил округу своим рёвом, в дрифте размазывая ещё несколько человек задними колёсами, после чего буксует их кишками и кровью омывает придорожные здания. Газует вперёд, давя ещё нескольких человек и уносится в сторону центра.

— …то всё бы сложилось для тебя иначе.

— Я бы убил столько же людей! А теперь вылезай, уёбок!

Я подхватываю ещё один меч с земли и делаю ножницы одному из людей, половиня его, а потом тут же два дружных тычка и ещё два трупа. Следующий удар, нацеленный в меня, отвожу левым мечом, и бью в ответ правым. Вновь левым, вновь правым.

Я невольно вспоминаю, как меня этому учила Мамонта с Ухтунгом. И если Ухтунг сможет вернуться к своей женщине, которая его любит, то вот у Мамонты ребёнок будет жить с отцом. И таких девушек немало, хотя выжило куда больше, чем погибло. Очень хочется надеяться, что оставшиеся обрели своё счастье.

Я опускаю два меча на плечи следующему и обрубаю ему руки, пинком отправляя назад, после чего принимаюсь за следующих. Несобранность, неумение пользоваться численным преимуществом, отсутствие развитых стат боя. Для них пользы от этой силы, как членодевке от женских прокладок — никакой.

Взмах, взмах, и ещё один умирает, взмах, взмах, и ещё один падает на землю. Их число уже заметно сокращается.

— Знаешь, будь ты более… сдержанным и послушным, мы бы смогли сработаться, однако ты же вечно сам себе на уме.

— Я не сдержан, косорылое уёбище?! Я блять тебе пизду порву, когда доберусь!

— А мне не нужны такие несдержанные личности.

— Ты хотел обуть всех! Ты наёбывал меня, ты порвал клятву, ты играл за моей спиной, хотя мы партнёры!

— Бог и человек, по-твоему, равны? — рассмеялся он.