Мир богов

Лёгкий на помине маг возник в лаборатории и Вифания смерила его оценивающим взглядом. «Святые Небеса! Как только меня угораздило влюбиться в этого болвана, помешанного на лягушках?» — мелькнуло в её мыслях.

Обнадёженный Лиланд Бон ответил ей масленой улыбочкой.

— Дорогая, прежде чем искать твоего мужа, может, мы с тобой того… немного разомнёмся в моей спальне? Ты же знаешь, секс — это лучшая настройка перед манипуляциями с магией.

— Разминайся со своей ridibunda sapiens, а сейчас за дело! — вновь обломала его Вифания

При упоминании его драгоценной царевны-лягушки улыбка мага увяла сама по себе.

— Но-но-но! Вот только не надо приплетать сюда мою девочку! Она для меня как дочь! — сказал он сердитым тоном.

Видя, что её любвеобильный дружок настроен поскандалить, Вифания, чтобы ускорить процесс, спланировала вниз и, ухватив его за балахон на груди, потащила к хрустальному шару с лупой.

Неожиданно маг заупрямился и, остановившись, с подозрением уставился на неё.

— Вифания! — с пафосом воскликнул он и закатил глаза. — Если с моей девочкой что-нибудь случилось, ты мне за это ответишь!

— Кончай дурить, Лиланд! Ничего не случилось с твоей разумной хохотушкой. Знай себе сидит в колбе и, как всякая порядочная лягушка, исправно лопает мошкару, — последовал хладнокровный ответ.

— Лучше верни её, пока не поздно! И вообще, пока не вернёшь мою ridibunda sapiens, я ничего не буду делать!

— Пятьсот золотых, Лиланд, пятьсот золотых! — жёстко проговорила Вифания. — А до тех пор, вот тебе! — и она, в нарушение всех правил приличия, сунула ему дулю под нос. — И вообще, не испытывай моё терпение, сейчас же приступай к поискам Чака!.. Ну, я кому сказала?!

Зная, что лучше не доводить её, маг перестал спорить и прикрыл глаза, настраиваясь на нужный поиск.

— Что же ты сама его не ищешь? — ворчливо спросил он, прежде чем полностью погрузиться в сплетение магических потоков. — У тебя же есть Вещее Око…

— Было, да сплыло, — вздохнула Вифания. — Я его разбила, когда следила за такотой-дотой. Между прочим, это твоя вина. Это ты подсунул нам распроклятую девчонку.

— Моя дорогая, это называется валить с больной головы на здоровую, — рассеяно отозвался маг и победно вскрикнул. — Вот он, твой благоверный! Можешь сама полюбоваться на него!

— Слава Небесам! — воскликнула Вифания.

Оттолкнув мага, она глянула в магический шар и её лицо отразило целую гамму чувств: от начальной радости до последующей жажды убийства.

Чак Вейс протягивал руку их бывшей рабыне, которая лежала на полу и с восхищением смотрела на него. Когда девушка воспользовалась его помощью и, встав, по инерции припала к его груди, лицо миссис Вейс превратилось в маску эринии[8].

— Спокойно, дорогая! Только не нужно нервничать! — забеспокоился Лиланд Бон. — Не похоже, что они любовники. Смотри, они сразу же разошлись. К тому же ты сама говорила, что девчонка под властью Антероса, а ты знаешь, что ещё никому не удалось вырваться из его плена. Значит, её дни так или иначе сочтены.

Но было уже поздно, в Вифании проснулась кровь волшебных предков, среди которых действительно числились василиски.

Как только её глаза начали зеленеть, а зрачки приобретать веретенообразную форму, Лиланд Бон исчез из лаборатории, но тут же вернулся, держа под мышкой чёрного петуха. При виде Вифании его гребешок налился кровью, и он захлопал крыльями.

Рвущийся в бой петух издал воинственное «ку-ка-ре-ку!» и она испуганно отпрянула. Маг рассчитал всё правильно. Из-за петушиного крика её трансформация остановилась, а затем и вовсе пошла вспять. Первым исчезло белое пятно на лбу, которое имело форму короны, затем исчез рисунок чешуи на коже и в последнюю очередь потемнели глаза.

Вернув себе человеческий облик, Вифания вспомнила, что она миссис Вейс и, вновь обретя манеры утончённой воспитанной дамы, вежливо поблагодарила мага и тот с серьёзным видом поклонился ей в ответ.

Как друг детства, Лиланд Бон знал не понаслышке, что творит его приятельница в образе василиска. К тому же у него был свой интерес. Когда такое случалось, первыми от превращения Вифании страдали его любимые лягушки. Окаменевшие под её взглядом страдалицы градом сыпались на дно трясины.

Как-то раз, ещё в их студенческую бытность, перепало от Вифании и самому Лиланду. Одержимый исследовательским пылом, он не остановил её трансформацию и, приблизившись, попал под выдох василиска, за что поплатился двухмесячным беспамятством, а его родители — кучей золота на его лечение.

После того, как они чуть не потеряли единственного сына, Лукреция и Виллард Бон страстно возненавидели Вифанию. Отец заявил Лиланду, что он женится на «этой гнусной заносчивой девчонке» только через его труп, а мать добавила, мол, если Вифания в качестве невестки перешагнёт порог их дома, то она сделает всё, чтобы та недолго задержалась на этом свете.