Мир богов

«Гляди-ка, стыдливый какой! Интересно, что будет, если она свалится во время боя?» — заинтересовалась я, чувствуя, что воинственный настрой утекает из меня, как вода из дырявого корыта. В самом деле, когда мужчина предстаёт в таком виде, то в качестве поля боя видится лишь одно место, а именно, кровать.

В общем, чернокожий Адонис с тряпкой на чреслах выглядел бы комично, не держи он в руке громадный меч. И если моё лезвие сияло всеми оттенками пламени, то его переливалось всеми оттенками… тьмы? Во всяком случае, это был не серый и не чёрный цвет. И ещё одно, в отличие от меня, он держался в воздухе без помощи крыльев.

— Хотите сразиться со мной, такота-дота? — вопросил он миролюбивым тоном. Похоже, заметил, что у меня пропало настроение драться.

— Нет! Но вы не оставляете мне другого выхода, — призналась я, решив не строить из себя героиню. — Да и вы… слишком легко одеты для серьёзного сражения.

После моего не совсем тактичного замечания щёки Адониса приобрели бордовый оттенок. Бог ты мой! Никак он засмущался! Время было дорого, и я решила ковать железо, пока горячо. В данном случае путь дипломатии был более приемлемым. Кто знает, как долго Дашка протянет без медицинской помощи.

— Ирина Боголюбова, — представилась я, напустив на себя чопорно-дружелюбный вид.

— Вильям Дар, — не сразу отозвался он и его меч растворился в воздухе.

Когда он протянул мне руку для рукопожатия, я пережила несколько неприятных мгновений, но, слава богу! всё обошлось.

— Такота-дота, больше не испытывайте судьбу и не вмешивайтесь в мои дела, — предупредил Вильям Дар и исчез.

«Слава богу!» — обрадовалась я. Чутьё говорило мне, что этот многоликий гад не слишком усердствовал, воюя с нами, но даже так он основательно потрепал моих паладинов.

Алекс в образе дракона не столько спланировал, сколько упал на землю. Вернувшись к человеческой личине, он, основательно прихрамывая, сразу же направился к Эдику, который, распластав крылья, стоял на опалённом лугу и тяжело дышал. Во время воздушного боя он по мере сил отвлекал чёрного дракона от Алекса и ему тоже основательно досталось. Я подошла к ребятам. Проклятье! Нам срочно нужен мистер Тофус! От добротной кожаной куртки и таких же брюк Алекса остались одни лишь обгорелые лохмотья и сквозь многочисленные прорехи проглядывали сочащиеся кровью глубокие царапины и пузырящиеся ожоги на коже. На счастье Эдика его оперение оказалось негорючим, но, судя по неестественно изогнутому крылу, это не спасло его от переломов.

Я потребовала, чтобы оба немедленно пошли к знахарке, но Алекс сделал вид, что не слышит меня. Он присел на корточки перед Эдиком и начал объяснять ему, как принять человеческую форму. Приёмы трансформации оказались несложными, впрочем, как и любое умение, когда его разложат по полочкам. Эдик, судя по глазам, несколько раз выпадал из сознания, но Алекс был терпелив и довёл дело до конца.

Мы подхватили Эдика, принявшего человеческую форму, и направились к знахарке. При подходе к дому навстречу нам выскочила девочка лет семи. «Мама велела передать, что приехал лекарь!» — звонко выкрикнула она. Слава богу! Оставив Эдика на попечение Алекса, я влетела в закуток, где лежала Дашка. Около неё сидел низенький плотный старичок и, подперев голову рукой, пел ей песенку. Первым моим порывом было стукнуть его чем-нибудь по голове. И в самом деле, что это за лекарь такой? Ребёнок умирает, а он, знай себе, песенки распевает!

— Успокойтесь, мисс! Я занят делом, а не валяю неизвестного мне Ваньку, как вы изволили выразиться, — пропел он, покосившись на меня. — И вообще, буду крайне вам признателен, если вы выйдете и не будете мешать. «Идём! — Алекс потянул меня за собой. — Да не упирайся ты, это мистер Тофус!» После его слов у меня отлегло от сердца. Если это лучший лекарь и он занимается Дашкой, значит, она не безнадёжна.

Мы вышли в общую комнату, которая служила хозяевам кухней, столовой и детской, а когда нужно, ещё птичником и стойлом для новорожденной животины. Окон в довольно большом помещении было всего два, да и те совсем небольшие, потому разглядеть что-либо было сложно, особенно после улицы, залитой солнцем. И всё же, если судить по стёклам в частых переплётах и деревянным, а не земляным полам, крестьяне на Фандоре жили не так уж плохо, для времён средневековья. У стены, смежной с закутком, который исполнял роль хозяйской спальни, потрескивал горящими дровами самый настоящий камин. Похоже, по местным меркам, у знахарки зажиточная семья.

— Присаживайтесь, госпожа! — она обмахнула лавку тряпкой и, глядя на меня, робко улыбнулась. — Может, вы хотите поесть? Так я мигом приготовлю! Только у нас всё по-крестьянски: суп, каша и блины.

«Но у нас простая еда, вам не понравится», — вспомнились мне слова Лотико и сердце, тоскуя о нём, болезненно сжалось.

— Ничего, мы не избалованные, — ответила я. — Чем покормите, то и хорошо. Только сначала посмотрите моих спутников. Я хочу знать, сильно ли они поранились.

— Так мистер Тофус здесь! — удивилась знахарка и сконфузилась. — Ой! Хорошо, госпожа, я гляну.