Мир богов - 2

[1] Скептицизм шолоицкуинтли вполне оправдан. В войне с нечистью от обычного огнестрельного оружия мало толку, дырки от пуль затягиваются почти мгновенно, то есть практически не наносят ущерба.

Глава 14

ГЛАВА 29

Глава двадцать девятая

Ученики поспешно расступались, давая дорогу наставнику, и после поклона провожали его изумлёнными взглядами.

Как и положено мудрецу и чиновнику высокого ранга, советник Гуань Чжун был ярым апологетом дворцовых условностей и наказывал учеников за малейшие ошибки в этикете. И вот, вопреки собственным поучениям, Гуань Чжун бежал — что было предосудительно уже само по себе — но он бежал не просто так, а с неприлично высоко задранными полами чаофу. Вдобавок степенный и церемонный до ханжества советник сверкал голыми пятками, как какой-нибудь ничтожный смертный мальчишка, что уже грозило потерей доброй репутации.

Юные шалопаи не преминули бы посмеяться над уважаемым наставником, позабывшем о всяком достоинстве и приличиях, кабы не выражение его лица. Оно отражало такую степень отчаяния, что они тревожно переглянулись, а затем, не сговариваясь, гурьбой устремились за учителем, который мчался во всю прыть в направлении хозяйственных построек Золотого дворца.

Когда Небесная Жуцзя прибыла на место, Гуань Чжун уже оседлал волшебного коня и тот со скоростью стрелы вылетел из ворот конюшни.

«Эй! Вам не кажется, что это Пламя[1], конь Ареса?» — раздался звонкий голос. Он принадлежал зеленоглазому вертлявому живчику, тому самому, что отказался кланяться Кецалькоатлю. В отмытом виде ему было лет четырнадцать.

Высокий стройный юноша, облачённый в чёрный шеньи[2], а не в светло-синий ханьфу, как остальные ученики, сразу же развернулся в его сторону и скривил губы. «А! Всё ясно. Только в уме демонского отродья могла зародиться такая чушь», — процедил он с надменным выражением на лице.

«Это не чушь! Я знаю, что это Пламя!» — воскликнул мальчишка и тут же получил зуботычину за непочтительное обращение к старшему по возрасту. Не вытирая разбитый рот, он склонился в низком поклоне, а затем поблагодарил юношу в чёрном одеянии за преподанную науку; вот только его глаза противоречили показному смирению и, прячась за длинными ресницами, сверкали как два раскалённых уголька.

Худенький как тростинка мальчик, которого отличали тонкие девичьи черты лица, подбежал к пострадавшему товарищу и участливо коснулся его руки.

— Тебе очень больно?

— Получи по зубам и узнаешь, — усмехнулся зеленоглазый живчик и сплюнул на землю выбитый зуб. — Не переживай, Лей![3] — смягчился он, видя, что глаза друга заблестели слезами. — Попомни моё слово, я обязательно отомщу этому зазнайке Фа[4] Юну.[5]

— Ксиабо,[6]не глупи! — Лей опасливо покосился на юношу, окружённого льстивыми приспешниками. — Вдруг Фа Юн тебя услышит, он превратит твою жизнь в настоящий ад.

Мальчик хотел напомнить другу, что Фа Юн спас ему жизнь, когда войска приветствовали узурпатора, но знал, что это бесполезно: тот видел в поступке юноши не благодеяние, а ещё одно унижение.

— Как будто я сейчас в раю, — буркнул Ксиабо, но довольно тихо, чтобы его не услышали другие ученики и не донесли его недругу.

Глаза Лея заискрились весельем.

— Позволь тебе напомнить, место, где мы находимся, смертные называют раем, — с улыбкой заметил мальчик и, склонившись к уху Ксиабо, чуть слышно выдохнул: — Хочешь узнать, куда направляется наставник?

— Ну-ка, идём отсюда!

Ксиабо ухватил друга за тонкое запястье и потянул его за собой.

Мальчики не обратили внимания на кружащегося поблизости крошечного мотылька и, как оказалось, зря. Маленький шпион последовал за ними, а затем, подслушав их разговор, вернулся к хозяину.

Когда юные маги создали портал, рядом с ними материализовался Фа Юн и преградил им путь.

— Куда это вы собрались? — поинтересовался он зловещим тоном.

— Не твоё дело! — буркнул Ксиабо.

— Ах ты, демонское отродье! Ты снова смеешь мне дерзить? — прошипел Фа Юн и на его ладони загорелся магический огонь. Он уже давно горел желанием проучить юного зазнайку, который, по его мнению, слишком высоко задирал свой безродный нос.

Несмотря на все нападки и издевательства из-за примеси демонской крови, Ксиабо держался независимо и не перед кем не склонял голову. Вдобавок он был одним из лучших учеников и открыто гордился этим.

— Старший соученик! Это моя вина! Прошу вас, не наказывайте Ксиабо, он всего лишь последовал за мной! — в отчаянии закричал Лей и, чтобы упредить удар, схватил юношу за руку.

Фа Юн не желал Лею зла, но он был зол и не сумел вовремя остановиться. Магический кулак с такой силой ударил хрупкого мальчика, что он как подрубленное деревце рухнул на землю.

Из горла Ксиабо вырвалось нечто среднее между рычанием и воплем отчаяния, и он набросился на своего давнего обидчика.

Видя такое дело, тут же набежали любопытные, но их ждало разочарование. Фа Юн не столько дрался, сколько сдерживал напор взбесившегося подростка, и этому была своя причина.