Мир без принцев

Профессор Анемон проследила за взглядом девочки и поняла, что речь идет о розовой заколке в форме сердечка, закрепленной на ее светлых волосах. Ее щеки накалились докрасна, готовые вот-вот взорваться…

Затем она заметила бабочку, сидящую на подоконнике.

– О боже! Разве? – Взмахнув волшебным пальцем, учительница превратила розовую заколку в синюю. – С возрастом понемногу становлюсь дальтоником. А теперь запишите в свои тетради, что вы сделали для того, чтобы обезукрасить себя.

Она протопала через ряды девочек, собирая тетрадки и неприкрыто косясь на бабочку, которая вскоре сорвалась со своего места и улетела. Наверное, бабочка могла только подслушивать, но не подсматривать. Агата окинула взглядом синие стены, бывшие розовыми до того, как декан Садер взяла управление школой в свои руки. Софи всегда обожала розовый. А вот Агата этот цвет совсем не любила (он напоминал ей детскую рвоту) – но почему бы профессору Анемон не оформить свой класс так, как ей нравится?

Она взглянула на Софи, сидящую за соседней партой, – та влюбленно смотрела на свое лицо, отпечатанное на стенах из ириски. Аллергия на конфеты, судя по всему, была успешно излечена славой.

– Агги, я тут подумала, – начала Софи, поворачиваясь к ней. – Почему Тедрос до сих пор не попытался с тобой увидеться?

– Что?

– Ты находишься здесь уже целое утро. И никаким Ромео, пробирающимся в окно, и не пахнет. Никаких любовных объятий… Он даже не прислал тебе записку.

Агата напряглась.

– Это не имеет никакого значения, не так ли? – процедила она и сделала вид, что внимательно слушает учителя.

– Ну, это просто еще одна причина тебе тоже не пытаться увидеться с ним, – вздохнула Софи, полируя свою корону старосты. – Кто знает, захочет ли он вообще… В любом случае, первые три урока у нас общие, а потом наши расписания расходятся. Интересно, почему декан нас разделила? Не думаю, что мы даже будем в одном лесном отряде…

Агата во все глаза глядела в окно на укрытый серым туманом мост между школами и уже не слышала щебета Софи. Но слова подруги не шли у нее из головы.

Почему Тедрос не попытался увидеться со мной?

Синяя заколка упала на ее парту и отскочила на пол. Агата потянулась, чтобы ее поднять, как вдруг ее остановила чья-то рука.

– Кларисса в бешенстве, – прошептала профессор Анемон ей на ухо. – Ты должна как можно скорее счастливо завершить свою сказку с Софи или с Тедросом, иначе…

Она замолчала, потому что дверь отворилась, и в класс просочилась собака по имени Поллукс. Вернее, внутрь просочилась ее голова. Она покачивалась на длинной шее над телом антилопы, которым Поллукс, судя по всему, еще не навострился пользоваться.

– Извините, я опоздала, – сказал он, втягивая воздух носом. – У меня было личное совещание с деканом по поводу необходимости форсировать уничтожение всего розового. И в самом деле, мною были обнаружены и немедленно ликвидированы его мерзкие следы на ковре четвертого этажа.

Агата и Софи обменялись пораженными взглядами – каждая, несомненно, подумала об одном и том же. Будучи половинкой двухголовой собаки, Поллукс проиграл битву за их общее тело своему брату Кастору, который преподавал Зло. Так как Кастор был злобной собакой, да еще и самцом, Агата не удивилась, что он был удален из замка вместе с мальчиками. Но до этого момента она была уверена, что и Поллукс…

– …А почему Поллукс говорит о себе в женском роде? – шепнула она Эстер, которая сидела сзади.

Эстер бросила взгляд на слабую челюсть Поллукс, скудный мех и розовые ноздри.

– Я бы сказала, что мужского в нем осталось столько же, сколько розового на том злополучном ковре четвертого этажа.

– Моя дорогая профессор Анемон, – проскрипела Поллукс, – насколько я понимаю, этим утром был неприятный инцидент с розовой заколкой. Возможно, состязание сегодня следует провести мне, раз уж вы не в лучшей форме?

Профессор Анемон недоброжелательно взглянула на нее:

– А как же твой розовый нос?

Поллукс выглядела так, будто ей только что отвесили оплеуху:

– Это… это наследственное…

– До тех пор пока выбор состязания – единственная вещь, которую я еще могу делать в этой школе свободно, я буду это делать. – Профессор Анемон повернулась к ученикам. – Сегодняшнее испытание будет состоять в…

Дверь вновь отворилась.

– ЧТО ЕЩЕ?

Любезно улыбаясь, декан плавно проскользнула внутрь.

– Так как сегодня первый учебный день наших старост, Эмма, то, возможно, будет правильней, если состязание выберу я?

Профессор Анемон что-то мрачно пробормотала и плюхнулась за свой стол из карамелек.

– Поллукс, дорогая, – сказала декан, вставая перед столом профессора и загораживая ее, – может, стоит напомнить нашим старостам, как зарабатываются очки?

– Безусловно, декан, – фыркнула Поллукс. – Все учащиеся в школе для девочек получают оценки на состязаниях. Лучшая оценка – это «1», худшая – «20». Эти оценки в конечном счете определят, кто вы – главная героиня, ее помощница или могриф. Последнее, напомню, означает, что вы будете превращены в животное или растение.