Мир Авиации 1999 02

Однако, у нас есть серьезные сомнения в ее правдивости. Многие западные источники сообщают, что потери. понесенные 23 октября, заставили Бомбардировочное Командование перейти на исключительно ночные вылеты В-29 в «Аллею МиГов» до самого конца войны, и «Черный вторник» стал последним днем, когда «Суперфортрессы» вылетали к Ялуцзяну днем. Реально бомбардировщики еще появлялись в зоне действия 64-го ИАК 24 и 27 октября, однако их потери в те дни были несравненно более легкими. Таким образом, поворотным для истории дневных налетов В-29 действительно стало 23 октября 1951 года». Но почему именно этот день, ведь для Бомбардировочного Командования результаты боев 1 марта и 12 апреля были, казалось бы, не менее трагичными? 11* На наш взгляд, это объясняется намного более высоким уровнем реальных потерь по сравнению с официальными.

Американские ветераны, очевидцы «Черного вторника», дают другую версию событий. Гарольд Е. Фишер (Harold Е. Fischer), бывший в то время пилотом «Шутинг Стара» 80-й истребительно-бомбардировочной эскадрильи, вспоминал:

«В один из самых страшных дней для наших ВВС, большая группа из 12-ти самолетов вылетела в Северную Корею под прикрытием F-86. При отходе от цели их встретит МиГ-15 противника в превосходных четырехсамолетных звеньях, которые произвели несколько атак по группе, В-29, не обращая внимание на истребительное сопровождение, оказавшееся совершенно неэффективным. МиГи вели огонь из пушек, даже не входя в зону оборонительного пулеметного огня В-29, и стрелки бомбардировщиков оказались бессильны перед подобной тактикой. То была встреча самолетов Второй Мировой с современными реактивными истребите. иями. Восемь В-29 были сбиты, а остальные оказались столь серьезно повреждены, что не рискнули тянуть через море на Окинаву и сели на передовых авиабазах в Южной Корее. Позже мы вылетали на поиск членов экипажей В-29, покинувших свои изрешеченные машины над морем.

Мы проходили фронтом от острова Чходо вдоль побережья до устья Ялуцзяна и обратно на высоте нескольких футов, до боли в глазах всматриваясь в волны, но не смогли заметить ни одного спасательного жилета. Из-за малой высоты время поиска предельно сократилось, и, к великому сожалению, мы были вынуждены скоро покинуть район. Единственным встреченным нами самолетом был спасательный «Дамбо» 12*, так же занимавшийся поиском экипажей «Дамбо» ушел из района вслед за нами, опасаясь, что МиГи могут вернуться и сбить его. …Мы взяли курс на базу и набирали высоту, чувствуя горечь и понимая, что в тактике необходимо что-то менять — либо увеличить и улучшить сопровождение, либо прекратить дневные налеты и перейти на ночные. И так случилось, что это оказался последний раз, когда В-29 появлялись в небе днем.»

По показаниям одного из членов экипажа В-29, сбитого зенитным огнем 23 января 1952 года, в октябре 1951-го в течение недели Бомбардировочное Командование теряло «Суперфортрессы» в каждом вылете, причем в «Черный вторник» потери от МиГов составили девять машин.

Как говорила Кэролловская Алиса — «все страньше и страньше». Теперь, не считая нашей, мы имеем три западных версии события, причем версии почти полярные. Истина же часто лежит посредине. Еще одно, последнее толкование итогов боя 23 октября мы находим у Ларри Дэвиса. Он сообщает: «…К концу битвы все В-29 получили тяжелые повреждения. Три из них были потеряны над целью, еще четыре разбились на авиабазах Южной Кореи. Оставшиеся три дотянули до Кадены, 13* но были списаны и пущены на слом. Таким образом, МиГи уничтожили всю группу В-29. Той ночью появился приказ — никаких более дневных вылетов ни в саму «Аллею МиГов», ни в прилегающие к ней районы». Причем далее Дэвис, говоря о суммарных потерях В-29 в воздушных боях в Корее, пишет: «Официально их потери были очень легкими -17 самолетов за три года конфликта. Но в это число входят только те, что упали в Северной Корее или на территории, запятой противником. Самолеты, упавшие в воды Желтого и Японского морей или разбившиеся в Южной Корее, не считались потерянными в бою. Не считались потерями и те самолеты, что из-за сильных повреждений были списаны по возвращении домой.»

Принимая это утверждение во внимание, нам, возможно, следует сказать, что 23 октября 1951 года в Северную Корею вылетели 10 В-29, из которых три были потеряны, а остальные… скажем, выбыли из состава Бомбардировочного Командования. Звучит несколько бредово, но вполне компромиссно для всех сторон.

Что же касается несоответствия с нашими документами в числе бомбардировщиков, то, как нам кажется, следует признать, что все три полка атаковали одну и ту же группу. Причем ни один полк не определил правильно число самолетов в ней ситуация, которая для любой войны скорее правило, чем исключение. Впрочем, вполне возможно, что на уровне полков численность В-29 была определена точно, а сумятицу внесло объединение полковых отчетов в дивизионные, сведенные затем в единое корпусное описание воздушного боя.