Мёртвая жизнь

– Это не память в обычном понимании, Станислав. Контроллер фиксирует лишь проходящие внутри нейроэлектронной схемы сигналы. То, чего я смог выявить, больше всего похоже на эпилептический припадок. Только слишком уж мощный и какой-то… осмысленный, что ли. У меня создалось впечатление, что кто-то извне активировал все нейронные цепочки кибера. Сначала одну за другой, потом все вместе, потом группами, меняя сочетания. Они словно пытались понять, на что способна конструкция. Из кибера пытались выжать все, что возможно.

И снова они. Похоже, от этого не отделаться.

– Если такое проделать с человеческим мозгом, он вряд ли выживет.

– Мозг кибера тоже не пережил… контакта.

– Да. Только от перегрузки или истощения нервная ткань не исчезает без следа, – заметил Грац.

– Что случилось с живой тканью, я объяснить не могу.

– Возможно, это смог бы объяснить Фриц, – сказала Гертруда. Ее слова, в сущности, простые, были наполнены горечью и отчаянием. Казалось, если она продолжит говорить, обязательно заплачет.

Наверное, стоит закончить этот псевдонаучный диспут и отвести Герти в каюту. Нужно отдохнуть. Они очень устали. От событий последних дней, от бессмысленной, но напряженной работы. От космоса с его Хозяином Тьмы. Только куда можно скрыться от этого всепоглощающего мрака, когда он сожрал «Зодиак» вместе со всеми его обитателями? Включить свет поярче внутри тоненькой металлической скорлупы и сделать вид, что космос – это выдумка сумасшедших ученых? Что на самом деле они на тренировочной базе и скоро безумный эксперимент закончится?

Нет, не получится. Захар подумал, что, окажись он сейчас на самом деле дома, на Земле, все равно раз за разом недоверчиво стал бы выглядывать в окно, ожидая увидеть там бездонную вечную ночь.

– Не исключено, – согласился с планетологом Грац. – И Люциан тоже…

– Я еще не все рассказал, – резко оборвал Станислава кибертехник.

Не нужно сейчас говорить Гертруде о Лившице. Клюгштайна достаточно. Грац что же, не видит, что она на грани истерики? Или он и сам тоже на грани? Выглядел врач уставшим, но совершенно адекватным. Или это только видимость – Хозяин Тьмы никого не оставил… в своем уме.

– Последняя команда, которую получил кибер… О ее исполнении осталась отметка в реестре, но самой команды нет.

– Сбой в… – Грац замялся, не зная, в чем у киберов бывают сбои, – нарушение работы?

– Нет. Команда была некорректной, процессор не понял ее, поэтому и не зафиксировал. Но все равно выполнил, его заставили. Он пытался…

Нет, это же ерунда! Захар хорошо помнил код, который нашел в электронных останках ремонтника. Полная околесица. И с чего это он решил, что именно так это должно выглядеть. И что кибер может попытаться…

– Так что же? – подтолкнул кибертехника Грац.

– Не знаю. Не имеет значения, ерунда. Просто мысли, мне показалось, – Захар бормотал что-то, не совсем понимая, что несет.

– Что ты там нашел? – неожиданно громко и четко произнесла Гертруда.

В глазах женщины еще стояли слезинки, сверкающие в ярком свете, льющемся с потолка рубки, но лицо обрело решительное выражение. Она хотела знать все о Хозяине Тьмы. Похоже, она решила извести его во что бы то ни стало. Для нее изучение космического монстра перестало быть развлечением или научной работой. Теперь для нее началась война.

– Мне показалось, – неуверенно начал кибертехник, – что его заставляли… они тестировали способности робота к… ну, как будто…

Захар потерял нить собственных рассуждений, он запутался. В голове отчетливым пульсом билась только одна мысль: «Пускай оно перестанет смотреть». Снова Взгляд, он сверлил сознание, не давал рассказать товарищам… Хотя кто здесь товарищ, здесь каждый сам за себя… Нет, они земляне, они люди, значит – товарищи… Люди, которые с удовольствием жрут друг друга, когда жрать больше нечего… Они свои и…

Мир перед глазами вздрогнул и на короткое мгновение подернулся темной рябью. Потом снова все стало на свои места. Взгляд остался, но он, как трусливая собачонка, залез в какую-то далекую подворотню сознания.

Прямо перед ним стояла Гертруда. Она терла правую ладонь о штанину, с тревогой в глазах рассматривая кибертехника.

– Пришел в себя? – без малейшего проявления эмоций спросила она.

Захар потер щеку, которая горела после сильного удара Гертруды. Ему вдруг вспомнилась та пощечина, которой она одарила Люциана в первый день их появления здесь. Почему-то пощечина воспринималась именно подарком.

– Да, – ответил Захар и скороговоркой продолжил, стараясь успеть рассказать все, пока никто не мешал: – Они заставляли его думать. Мыслить, проверяли на разумность. А когда поняли, что до разумного существа кибер недотягивает слишком сильно, уничтожили. Воспользовались его живой тканью в каких-то своих целях.

– Они могут экспериментировать с нашей биологией. Так же, как Фриц разводил в склянках микробов, которых добыл в тоннеле, – сказала Гертруда.