Тесей:
Тесей:
Ариадна:
Ариадна:
***
Следующие дни тянулись как жвачка. Громов всерьёз увлёкся гантелями от безделья, несколько раз за день торчал в душевой кабине, мерил шагами комнату (десять до двери от кровати, пять – до компьютера), вспоминал сначала таблицу умножения по порядку, потом – алфавит, горланил песни Арии и Многоточия и делал много чего ещё. На это было две причины: Ари перестала выходить на адекватный диалог, лишь изредка отписываясь на абсолютно нейтральные темы, а похититель, судя по всему, обиделся на завешенную одеялом камеру.
– Нет, ну вы на него посмотрите! – вопил Громов, бегая рядом с камерой и размахивая руками. – Это я тут взаперти сижу, а обижаешься ты! Мне что, всё при тебе делать, прям на камеру? Чтобы ты потом эти видео на сайты для взрослых сливал? Не-не-не!
Но гневная отповедь тоже не помогла. Дисков и книг больше не было, как и приятной собеседницы. Громов остался один на один с собой в тесной камере и абсолютно не был этому рад.
Пугало и то, что некоторые конкретные воспоминания не спешили возвращаться. Ему было жутко интересно, что же использовал похититель, раз смог уничтожить их с Ари память на такой срок. Раньше он вообще думал, что это невозможно, а сейчас недоумевал. И обсудить, собственно говоря, было не с кем.
Спустя три дня молчания, Громов снова решился выйти на контакт с обоими собеседниками. Сначала спросил у камеры, в порядке ли Моцарелла, а после сел за компьютер и написал большое сообщение, потрудившись в этот раз расставить заглавные буквы и некоторые знаки препинания:
Тесей:
Тесей:
Тесей:
Ответ прилетел так быстро, будто Ари все эти дни ждала подобного разговора. Хотя, вероятно, так действительно и было.
Ариадна:
Ариадна:
Тесей:
Тесей:
Ариадна:
Ариадна:
Тесей:
Ариадна:
Ариадна:
Тесей:
Тесей:
Ариадна:
Ариадна:
Тесей:
Тесей: