Читаем Милюков полностью

Но с гимназистками — в основном девушками из богатых купеческих семей — Павлу было значительно приятнее иметь дело. Несколько раз он посвящал уроки истории в разных классах нравам пушкинской эпохи, рассказывал биографию поэта, а затем предлагал девицам вслух читать отобранные им стихи. «Дело не обошлось без трудностей: раз, по недосмотру, я дал прочесть лучшей ученице одно из лицейских стихотворений с весьма опасными местами. Она прочла его, не сморгнув глазом, а другие не подали вида, что что-то вышло неладно. Дело обошлось без последствий»{108}. Можно не сомневаться, что никакого недосмотра не было — у молодого учителя играла кровь, и его эмоции передавались ученицам. Скорее всего, гимназистка «не сморгнув глазом» прочитала пушкинскую «Вишню», в которой вполне откровенно описывался акт любви, но без неприличной лексики, встречавшейся в других ранних стихах поэта.

Однако всё же главной своей задачей после окончания университета Милюков считал подготовку к магистерскому экзамену. Это была далеко не простая проверка знаний. Хотя считалось, что на степень магистра надо было сдать только один экзамен, по существу, речь шла и о проверке знаний по сопутствующим предметам. В данном случае, помимо русской истории, проверялись знания всеобщей истории и политической экономии. Вопросы требовали углубленного изучения первоисточников, чтения монографий, определения самостоятельной позиции. Весьма любопытна была одна из тем политической экономии: «Место изолированного государства», то есть отстраненного от любых внешних влияний и связей. Разработку этой проблемы Милюков позже использует применительно к структуре русского быта в своих четырехтомных «Очерках по истории русской культуры».

Круг научных занятий Павла после окончания университета был широким. В детальном отчете за второе полугодие 1884 года он сообщал, что наиболее подробно работал над тремя главными темами: дипломатическими отношениями с Литвой при Иване III и Василии III; историей поместного владения; крестьянским вопросом до реформы 1861 года. При этом он признавал, что результаты его анализа не всегда были достаточны для достоверных научных выводов{109}.

Готовясь к магистерскому экзамену, Павел Милюков одновременно стремился попасть в штат университета. Чтобы стать приват-доцентом, необходимо было, помимо сдачи экзамена, подготовить и прочитать несколько пробных лекций по тематике исследований, так что невозможно было обойтись компиляцией с высказыванием некоторых своих мыслей. Надо было напряженно трудиться.

При этом Павел сознательно создавал себе дополнительные трудности. Еще со студенческих лет он критически относился к формально-хронологическому построению исторических курсов. По окончании университета, углубляясь в научную работу и преподавание, он всё более утверждался в мнении, что курс отечественной истории необходимо строить по проблемам. Именно такой подход он избрал при определении тематики пробных лекций.

Он предполагал в будущем читать общий курс русской истории, что требовало глубокого знания историографии и построения на этой базе своей концепции исторического процесса. Поэтому одной темой своих пробных лекций он избрал именно историю развития отечественной исторической науки. В то же время, определяя область истории, которая была слабее всего разработана учеными, он вслед за Виноградовым убеждался, что таковой является история быта и учреждений. А разработка этих вопросов требовала знания содержания архивных фондов, умения извлекать из них необходимую информацию и доказательно использовать ее. Так возникла вторая тематика пробных лекций.

Занявшись историографией, Милюков провел сопоставление взглядов трех крупных русских историков — Бориса Николаевича Чичерина, Константина Дмитриевича Кавелина и Василия Ивановича Сергеевича. Милюков анализировал взаимодействие исторических и политических взглядов Чичерина — виднейшего представителя «государственной школы» в русской историографии, сосредоточив свое внимание на его труде «История областных учреждений Московского государства XVIII века», попутно обращая внимание и на другие его работы, в частности на «Опыты по истории русского права», где обосновывалась решающая роль государства в русской истории. Милюков показывал, что оценка этим ученым исторического значения государства в значительной мере соответствовала гегелевской философии истории.

Развитием и значительной модификацией схемы Чичерина молодой ученый считал взгляды Кавелина — также сторонника «государственной школы», обращавшего особое внимание на то, что государство, «высшая форма общественного бытия русского народа», являлось инициатором и гарантом прогресса.

Наконец, Милюков констатировал, что труды Сергеевича, особенно о земских соборах в Российском государстве, свидетельствуют о стремлении автора вырваться за пределы «юридической школы».

Наработки при подготовке пробных лекций по историографии позже вылились в статьи и стали фундаментальной базой «Очерков по истории русской культуры».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии